— Знаешь, — сказал Малдер, когда дверцы лифта захлопнулись. — Она права, Скалли. Её отец — совсем не тот человек, которого мы должны искать.
— То есть?
— Ты же слышала: когда Стэнтона привезли сюда, он был абсолютно нормален. Когда ввели солумедол — тоже. Но после операции все изменилось! Нормальной реакцией человека была бы слабость, страдания, головокружение. А Стэнтон вскочил с кровати, стал все крушить, зверски убил человека, выпрыгнул из окна — и ушел невредимым. То есть совершил такое, что невозможно пока ни понять, ни объяснить.
В этот момент Скалли очень захотелось увидеть его лицо, но Малдер уже отвернулся — лифт остановился на четвертом этаже, где находились операционные.
— Что-то случилось во время трансплантации, — сказал Малдер, понизив голос. — Что-то, полностью изменившее Перри Стэнтона.
Они вышли в коридор.
— О чем ты говоришь, Малдер, — покачала головой Скалли. — Подсадка временного трансплантанта — вполне обычная и безопасная процедура. Тем более что ожог занимал не слишком большой участок — только правое бедро…
Скалли еще не договорила, когда ее пронзила внезапная мысль. Участок действительно был небольшой, но трансплантант все-таки контактировал с кровеносной и, следовательно, иммунной системой пациента. Идея, высказанная Малдером, возможно, не лишена оснований — Стэнтон мог подхватить что-нибудь через донорскую кожу! «Нужно, конечно, как следует полистать литературу, — подумала она, — хотя и так вспоминается прецедент, когда таким путем пациентам передавался даже рак! Но вопрос в другом — какое заболевание могло проявиться в форме внезапного зверского припадка?!»
— Может, какая-то форма менингита? — предположила она. — Вообще-то немало болезней стимулируют проявления жестокости.
— Ты не поняла, — усмехнулся Малдер. — Это был не просто психический припадок. Стэнтон не просто заболел — он переродился. Даже дочь отказывается его узнавать.
Скалли вздохнула: слова Малдера — не просто гипербола. Их следовало понимать буквально. Научные аксиомы этого человека никогда особенно не интересовали. Но на сей раз она не пойдет на поводу у его безудержных фантазий. Да, в деле Стэнтона кроется какая-то тайна, но не мистическая, а медицинская. А это уже ее специальность.
— Иногда, — назидательно изрекла Скалли, — перерождение — как ты выразился — заключено в самой природе заболевания.
Между коридором и операционной было широкое окно, и Скалли стала с интересом наблюдать, как доктор Бернстайн колдует с лазерным скальпелем над участком тела пациентки чуть пониже спины.
