– Это уже кое-что, – заинтересованно сказал Стивенс. – Ясно, что пятеро камикадзе принадлежат к одной группе. Характер их действий был одинаковым и одновременным; у каждого – кольцо с идентичной монограммой. Но тогда в качестве рабочей гипотезы уместно предположить, что девять погибших, у которых на кольцах иная монограмма, тоже принадлежат к какой-то группе. Может, они оказались просто случайными жертвами. А может, и нет… Арчи, удалось установить их личности?
– В их карманах обнаружены водительские удостоверения, кредитные карточки. Думаю, собрать информацию о них будет нетрудно. Кстати, в сумочке у одной из этих девяти – список хозяйственных дел, намеченных на пятницу и субботу. Такое впечатление, что о близкой смерти она и не думала. Напротив, у пятерки, совершившей террористический акт, – никаких документов; лишь у троих в карманах – вырванные из молитвенника тексты молитв.
Арчи замолчал. Стивенс увидел, что Пол поднял руку.
– Прости, Пол, я как-то упустил тебя. Есть что добавить?
– Я нашел кольцо с монограммой, которое мы разыскиваем.
– Вот так, ребята, подтверждается старая истина: когда к игорному столу подсаживается новичок, поначалу ему всегда идет козырная карта, – Стивенс довольно потер руки. – Давай, Пол, выкладывай подробности.
– Женщина с этим кольцом поступила в Бостонский медицинский центр. Вчера врачи расценивали ее состояние как критическое. Я провел в ее палате минут двадцать. Она была без сознания. В регистратуре мне сказали, что никаких документов при ней не найдено.
– Пол, я перебью тебя на минутку. – Стивенс повернулся к Арчи. – Надо, не откладывая, заполучить отпечатки ее пальцев и сравнить с теми, что на пробке канистры из шестого вагона.
– Я уже сделал это, – подал голос Пол.
– Каким образом?
– Вчера в палате я взял стаканчик на тумбочке, протер его снаружи носовым платком и потом прижал к стаканчику пальцы больной. В пластмассовом мешке привез стаканчик в управление и передал в дактилоскопический отдел. Сегодня утром мне там сказали, что отпечатки пальцев на стаканчике и на пробке совпадают.
– Да ты, оказывается, прыткий парень.
– Без четверти восемь я позвонил в больницу, говорил с медсестрой. Больная еще очень слаба, но уже в сознании. На вопросы не отвечает. Сказала только, что зовут ее Салли. Да еще поинтересовалась номером своей палаты. Все время плачет, молится, просит у кого-то прощения.
Пол замолчал. Стивенс задумался, пригладил рыжий хохолок, торчащий на макушке.
