– Сколько он хочет? – спросил Кари.
– По два, – замявшись, сказал белявец. – С каждого новичка.
– Опять Серафим новеньких обирает, – заворчал Пров, широкоплечий тошинец с грудью кузнеца. – И ты, Ким, на этом руки греешь. Не лопни, смотри, от жадности. И так у тебя глаза, как кукуруза.
– А у тебя моча – цвета кирпича, – огрызнулся желтоглазый. – Не подставляйся, коль не просят. Цена тебе – пять фунтов серебра в базарный день. А в подвале, сам знаешь, всякое случается. Можно даже утонуть ненароком.
– Ты кого пугаешь? – Пров расправил могучие плечи. – Тошинцы никого не боятся.
– Хватит, – вмешался Кари. – Мы согласны дать по два фунта серебра с каждого.
– Вот это другое дело, – обрадовался белявец. – Значит, по рукам! Вторая смена, выходи строиться!
Узники один за другим потянулись в коридор. Разбившись на пары, они под присмотром Серафима спустились по железной лестнице и вышли во двор, огороженный двумя рядами колючей проволоки. Щурясь от яркого солнца, Гарун заметил на крыше трех охранников в черной униформе, вооруженных арбалетами.
– Разве у норгов нет огневого оружия? – спросил он у Прова, вставшего с ним в пару.
– Это не норги, – ответил тушинец. – Это рамцы, прислужники ихние. Сами норги, как нелюди, днём не появляются. У себя в башне сидят. Толстяк Серафим тоже из рамцев.
Узников повели к кирпичному зданию с окнами, расположенными высоко под крышей, как у складского помещения или цеха. Позвенев ключами, охранник открыл железную дверь и приказал пошевеливаться, а не торчать на солнце, как доходяги. Староста повел колонну по длинному коридору. Спустившись по ржавой лестнице, они оказались на металлической дорожке, проложенной вдоль стены над водой, которая заливала дно подвала. Наверху загремел запираемый на замок засов. Оглянувшись, Гарун заметил большую кучу массивных электрических контакторов, которые, как он помнил, применялись для включения мощных электроустановок.
– Давайте дальше! – приказал Ким. – Тут Евсей все серебро уже повырубал.
Осторожно ступая на мокрое железо, они прошли в конец подвала. Здесь была площадка, выступавшая из стены метра на два над водой. Время от времени из глубины на поверхность всплывали большие белые пузыри, которые лопались с мягким шорохом. Белявец скрылся за небольшой дверью. Вскоре он вернулся, волоча за собой громыхающий мешок и кипу просмоленных веревок.
– Куда ведет эта дверь? – тихо спросил Кари.
– Это сушилка, – ответил Пров. – Там теплая вентиляция имеется. В теплом воздухе веревки быстрее сохнут.
