Возникла еще одна проблема.
– Какого нынешнего автора ты хочешь мне предложить?
Она абсолютно не разбиралась в современной музыке и не скрывала этого. Не знала композиторов – приглашай любого, ей все равно.
– Валяй, лишь бы написал не сложно и не нудно.
Постановщик снова заикнулся о том, что из шлягеров, Баха, Сен-Санса и новой пьесы спектакль не получится. Одетт по-прежнему не понимала, чего еще ему нужно. Из мягких лап показались когти, он осмелился выразить мысль яснее: когда организуешь действо, а не просто концерт, нужно подключить воображение. К примеру, подсказал он, между номерами вы могли бы рассказать о себе. Пусть кроме общеизвестных фактов люди узнают о ваших личных переживаниях. Включим в программу то, что вы любите из классики и новой музыки, но никогда не исполняете на концертах. Говорите о том, чего зачастую не касаетесь, что обычно остается за кадром. Тогда откроются новые грани вашего таланта. Позвольте публике увидеть ваш заповедный сад. И обновленное полотно вашей жизни заиграет яркими красками. Он нарочно сказал: «Полотно». И продолжал с отчаянным безрассудством:
– Поставим мюзикл-автобиографию. Эпос и дневник одновременно!
Бинго! Одетт понравилась его велеречивость: «эпос», «полотно». Она захлопала в ладоши. Отличный постановщик! Ценит ее, уважает. Она согласна. Проект одобрен. Естественно, звезда увидела в нем только то, что хотела. Не заметила ни дневника, ни автобиографии.
Мягкие лапы ступали неслышно, недоразумения накапливались. Ему хотелось, чтобы звезда на склоне лет иначе взглянула на свое прошлое, по-новому увидела себя и рассказала об этом. Полутона, контрасты, нюансы, прозрения, юмор, исповедь, блеск, энергия, глубина, переходы от тонких наблюдений к бурным эмоциям – мощный сверкающий поток музыки и слов сметет, размоет все кастовые границы.
Опомнись, постановщик! Такой Одетт не существует. Разве Солнце занято самоанализом? Нет! Оно просто светит. Одетт вся тут, на поверхности, ее гениальность в том, чтобы играть, играть до конца посреди шума и пестроты, без размышлений, без объяснений!
Как бы то ни было, оба были вполне довольны встречей: они поладили, договорились, каждый нашел то, что искал, к черту недоразумения!
Постановщика, естественно, смущало обилие китча и прочих вкусовых разногласий. Но коль скоро его одолело неистовое желание приблизиться к звездам, отступить он не мог.
Одетт показалось, что постановщик слегка не от мира сего, впрочем, все они такие, чего уж там. Боец по натуре, она всегда любила приключения и опасности, уверенная, что справится и всех победит.
