— На чем клянутся, я вас спрашиваю?! — Голос девочки взлетел до визга. Ого, как взвинтила себя Кира… Девочка напоминает мне комиссара времен Гражданской — тот же накал страстей и абсолютное оправдание чего угодно интересами дела. «Сначала победа, жалеть и плакать будем потом…» Что ж, детка, и поумнее тебя люди поддавались этой иллюзии…
— На Конституции? — робко спросила черненькая подружка Киры.
— Дура! — сбилась с высокого настоя «комиссар». — Клянутся на крови. Ну если всерьез.
— Мы это… мы всерьез! — довольно несмело проговорил кто-то из ребят в темноте.
— Вот поэтому мы здесь! — снова вдохновилась Кира. — Чтобы принести клятву.
— На крови? — деловито осведомился черноволосый участник драки.
— На крови! — Голос девочки звенел непонятным мне напряжением. Что задумала эта маленькая фюрерша?! Или девочка выполняет чьи-то приказы?
— На чьей? — все так же деловито спросил мальчик. Вот человек, твердо стоящий на ногах. Риторика на него не действует, ему дело говори!
— Сейчас разберемся! — зловещим тоном сказала Кира. Подростки принялись переглядываться. Белокурый Алеша вдруг с каким-то заячьим криком рванулся с места и кинулся бежать.
— Лови его! — скомандовала Кира, и дети бросились в погоню. Мальчишка пронесся в паре метров от меня. Я видела его бледное лицо, искаженное страхом. Ну, Кира, ну, постановщик зрелищ! Это же надо какого страху нагнала на товарищей! Талантливая девочка, признаю…
Черноволосый крепыш прыгнул на спину беглецу и повалил его на землю.
— Он здесь! Я поймал! — с непристойной радостью завопил мальчик. Подоспели остальные. Они заломили беглецу руки за спину и, торжествуя, поволокли к фюрерше.
— Ага! Кто бежит, у того совесть нечиста! — поддакнул начальству крепыш.
— Психи вы, — тяжело дыша, сказал Алеша. — Совсем с катушек слетели, да? Особенно ты, Кирюха. Хорош играться, вернись уже на грешную землю…
— Вы слышали, что он сказал? — вздернула подбородок девочка. — Он сказал, что это игра! Он всегда был самым слабым звеном среди нас. А вы знаете, что он задумал?
Все молчали.
— Он решил предать нас! — обвиняющим жестом Кира указала на мальчишку, а другой рукой поднесла фонарь к самому его лицу. Блондин глупо хлопал глазами, морщась от света. — И поэтому… смерть предателям! Каламаксай!
Голос девочки взвился над кладбищем, как в страшном сне.
— Смерть! Каламаксай! — вразнобой заорали остальные.
— Ребята… не надо… — пробормотал «предатель».
Ну, детки точно заигрались! Не пора ли заканчивать эту драму в одном действии?
