— Да, дело дохлое, — огорчилась я.
— Погоди, не все так плохо. Через неделю после угона мужику позвонил его родственник и сказал, что видел похожую машину в районе Сараевки. Ну, владелец кинулся туда. Вдвоем с родственником они обшарили эту деревню… И ничего не нашли. Ты же знаешь, какой народ в этой Сараевке…
— Спасибо, Иришка! — поблагодарила я девушку. — С меня коляска причитается! И не спорь!
— Ладно! — засмеялась бывшая угонщица. — Только с тормозами, пожалуйста! Тебя подвезти?
— Нет, спасибо, я домой. Мне тут близко…
Я распрощалась с Ирой Коваль и вернулась домой. Для очистки совести навестила Кирпичёва. Старик устроился на дежурство возле телефона, но выглядел уже получше, чем вчера. Я наскоро изложила Кирпичёву новые обстоятельства, появившиеся в деле, и объяснила, что собираюсь предпринять. Пусть старик не думает, что я сижу сложа руки.
— Как вы думаете, Яна вернется? — вдруг спросил сосед, старательно глядя в сторону.
— Александр Арнольдович, я постараюсь сделать все, что от меня зависит. Обещать на сто процентов не могу, — честно призналась я. — В деле есть неизвестные мне обстоятельства. Например, недавно я услышала про какие-то бумаги…
— Бумаги? Какие еще бумаги? — удивился старик.
— Какие-то бумаги, которые Яна должна подписать.
— Но Яночка несовершеннолетняя! — растерянно воскликнул сосед. — Ей даже не исполнилось восемнадцати!
Кирпичёв в изумлении смотрел на меня. Мне некогда было объясняться с соседом — время стремительно утекало сквозь пальцы, и каждая минута могла закончиться для Янины очень плохо. Поэтому я пообещала держать старика в курсе событий и попрощалась.
Я вернулась в квартиру и уселась перед зеркалом. Значит, настало время нанести визит в Сараевку…
Перед зеркалом я сидела вовсе не потому, что надумала навести красоту. Я и так выгляжу совсем неплохо. Но если я решила ехать в деревню, где предположительно скрываются похитители, то не могу же я заявиться туда в своем обычном виде! Не хватало еще спугнуть преступников…
Нет, мы поступим куда хитрее. Мой любимый метод носит название «Метод хамелеона». Это значит, что я умею подстраиваться под любые обстоятельства. Грим, одежда — все это тоже важно, но все же второстепенно. Главное — внутреннее «попадание в образ». Я могу стать своей в компании бомжей и светских львиц, в бригаде гастарбайтеров и в закусочной для дальнобойщиков, среди актеров и среди ученых. Небольшой экскурс в область профессионального жаргона, характерные детали поведения и речи — и дело в шляпе. Меня уже принимают как свою! На заре карьеры телохранителя я как-то ухитрилась поработать в местном публичном доме. И хотя длилось это недолго, порой я с юмором вспоминаю этот эпизод моей профессиональной деятельности…
