— Что же нам теперь делать? — растерянно спросил сосед.
— Пойдемте, я отвезу вас домой. Нам нужно набраться терпения и ждать.
— Ждать? — вскинулся старик. — Чего ждать? Пока этот негодяй убьет Янину?
Старик снова принялся хватать ртом воздух, и я поспешно сказала:
— Не убьет.
— Почему вы так уверены? — скептически скривился сосед, но все же не стал возражать, когда я взяла его под руку и повела к машине.
— Потому что убить Яну он мог бы и на остановке, — ответила я. — У него было достаточно времени для этого. Кстати, удар ножом под лопатку занимает гораздо меньше времени, чем похищение. Ведь я преследовала машину похитителя минут сорок-пятьдесят, не меньше. И не догнала только по нелепой случайности.
— Вы… правда так думаете? — Кирпичёв слегка оживился. — Или просто утешаете старика?
— Я уверена, что похищения — в отличие от убийств, которые порой бывают немотивированными, — всегда направлены на определенную жертву. Это сложное преступление, требует тщательной подготовки, обычно такое не делают в одиночку, похитителю помогают… Нужно выследить жертву, изучить распорядок дня, привычки. В момент похищения может вмешаться случай… В общем, это преступление, за которое светит максимальный срок, так что у похитителя должна быть веская причина для риска.
— Причина? — удивился старик.
— Чаще всего это деньги. В девяноста восьми случаях из ста. И очень редко — что-то другое. Однажды, к примеру, условием освобождения заложника похитители выдвинули условие, чтобы я расследовала убийство одного гроссмейстера…
— Но у меня нет денег! — всплеснул руками Кирпичёв. — Мы живем на мою пенсию — неплохую, кстати, но все же недостаточную для того, чтобы платить выкуп. Что же делать?
— Давайте сначала дождемся требований выкупа, — вздохнула я. — Тогда и будем думать, что делать.
— А этот… человек… как вы думаете, он не обидит Яну?
— Думаю, с ней все будет в порядке, — ответила я. — Он же денег хочет, верно? Так что вреда он вашей внучке не причинит. К тому же у него есть жена. Так что подождем.
На самом деле я не была так уж уверена в разумном поведении Дениса. Я вспомнила стеклянные глаза бывшего спецназовца… Да, с головой этот тип явно не дружит. А его жена не в состоянии его контролировать. Но я не собираюсь сидеть сложа руки, что бы там по этому поводу ни думал следователь Фирсов…
Когда я остановила «Фольксваген» у нашего дома, Кирпичёв повернулся ко мне и смущенно пробормотал, пряча глаза:
— Извините меня, Евгения Максимовна, я погорячился… но вы ведь понимаете. Мои чувства…
