— Я тоже получил удовольствие, — сказал он, слегка пожимая плечами. — Именно в этом и заключается смысл.
— Но женщины не должны наслаждаться этим. Рэнкин цинично улыбнулся и коснулся губами ее лба.
— Что за глупости, — пренебрежительно произнес он. — Я никогда бы не женился на женщине, которая не получает удовольствия от того, чем мы только что с тобой занимались.
«Женился? Неужели он предлагает мне выйти за него замуж?» — удивилась Рейчел. Однако не решилась вслух задать ему этот вопрос, поскольку не знала, каким будет ответ.
И главное, она даже не знала, что ей хочется от него услышать.
Стоял дождливый день в конце лета. И дождичек был не легкий, а настоящий ливень, какой бывает раз в году на Великих равнинах обычно в начале сентября. За двадцать четыре часа на прерию выливается воды больше, чем за предыдущие четыре месяца.
Ливень начался сразу после наступления темноты и застиг Хоуки Смита на открытом пространстве, где не было никакого укрытия, чтобы спрятаться. Капли дождя, словно дробинки, барабанили по его лицу, и хотя он плотно завернулся в плащ и расправил поля шляпы, все было бесполезно.
Хоуки преследовал стадо бизонов. Он находился в двадцати милях от нового «Конечного пункта» и в сорока милях от поселка, который теперь получил название Коннерсвилл — в память бывшего начальника строительства Миллера Коннерса, убитого здесь.
За последние два месяца Хоуки пару раз наведывался в Коннерсвилл и в каждый свой приезд издали видел Рейчел Боннер. Она работала в «Паровозном депо», а Хоуки в нынешних обстоятельствах предпочитал держаться подальше от таких заведений. Поэтому ему не представлялось возможности поговорить с ней. Учитывая ненасытную потребность железной дороги в мясе, он надеялся, что благодаря удачной охоте на большое стадо бизонов он заработает достаточно денег, чтобы на законных основаниях поужинать в ресторане.
Беда, однако, состояла в том, что бизоньи стада все труднее было обнаружить, и в своих поисках ему приходилось забираться далеко в глубь прерий. Именно поэтому он очутился здесь, вдали от железной дороги, в самом центре бушующей грозы.
Ослепительная вспышка молнии прорезала небо, и в ярком белом свете Хоуки увидел впереди индейские вигвамы. Кто в них? Отряд охотников, которые сочтут его присутствие нежелательным? Или дружественно настроенные индейцы?
Хоуки очень надеялся, что там окажутся друзья, предложат ему поесть и переночевать в сухом месте. Но если индейцы настроены враждебно… Что тогда? Правда, в данный момент он не представляет для них никакой опасности — не стреляет в бизонов, и с ним нет вооруженных людей. «Худшее, что они могут сделать, — решил Хоуки, — это прогнать меня. Вряд ли они посчитают доблестью захватить грозовой ночью одинокого, промокшего до костей бледнолицего».
