Девушка кинула взгляд на него и поблагодарила «за огонек».
«Ну почему я такой баран?! – подумал он. – Я уже старик, мне двадцать шесть, а я все еще впадаю в оторопь, когда рядом красивая женщина!» Момент был решающий.
– Меня зовут Данила, а вас… тебя как? – выпалил он, плохо соображая, что делает.
– Ксения. Но, знаешь, я подошла, чтобы прикурить, а не для того, чтобы познакомиться.
– А я… э-э… наоборот, для того, – промямлил Данила. Ну вот, подумал он, сейчас она повторит, что не собиралась с ним знакомиться, или, скорее всего, просто хмыкнет и уйдет. Ладно, по крайней мере, попытался.
Но она не хмыкнула и не удалилась.
– Ты чего тут – один и грустный? – спросила Ксения. – Девушка бросила? Или уволили?
Она встала несколько боком к Даниле и говорила с таким видом, словно вынуждена беседовать из вежливости.
– И то, и другое, – ответил он, – и девушка бросила, и уволили. А как ты угадала?
– Я такое же выражение лица видела в зеркале десять минут назад, когда ходила в туалет. Меня тоже уволили, – она усмехнулась, и теперь своей манерой держаться она как бы говорила уже не «Ой, ну вот опять приходится отвечать всяким прилипалам!», а что-то вроде «Славно мы болтаем ни о чем, хотя, конечно, мне сейчас надо будет идти к своей компании».
– И тоже кто-то бросил? – спросил Данила.
– Менеджер на работе, когда увольнял, сказал, что ничего личного, просто в России, как и во всем цивилизованном мире, очередной финансовый кризис, – ответила она.
– И мне сказали про кризис. Только – в России. Без цивилизованного мира.
– Интересная деталь, – заметила Ксения. – А что ты украл с работы, когда тебя уволили?
– Украл? Зачем?
– Ладно тебе, не прикидывайся паинькой. Все в такой ситуации что-то воруют. Даже если особо нечего тибрить, все равно. Обидно же, что тебе дали пинка, хочется напоследок поиметь с паршивой овцы хоть шерсти клок. Ну, колись, ты что унес? Пачку бумаги для принтера? Упаковку салфеток с пропиткой для монитора?
– Да мне, вообще-то, надо еще неделю доработать.
Она чуть отступила, развернулась к нему, как пару минут назад он, когда решился разглядеть ее, и стала смотреть несколько исподлобья. Казалось, она разочарована и даже немного рассердилась.
– Хорошо, – сказала Ксения. – Но когда пройдет эта неделя, что ты собираешься украсть в последний день? У тебя ведь есть на работе что-нибудь, что можно украсть уволенному сотруднику? Что-нибудь более-менее ценное?
– Ценное? Ну, из ценного у меня, наверно, только сперма, – задумчиво и без тени улыбки сказал Данила.
