Предосторожности, которые принимал король и его окружение, вполне объяснимы. Если в первое время после Июльской революции Луи-Филиппа на улице осаждала восторженная толпа и до своих покоев он добирался в расстегнутом жилете и измятой шляпе, то в последующие годы королю приходилось опасаться уже не восторгов подданных, а их агрессии. За те восемнадцать лет, что Луи-Филипп находился у власти, на его жизнь неоднократно покушались республиканцы, которые надеялись с помощью убийства монарха уничтожить ненавистную им монархию. 28 июля 1835 года Джузеппе Фиески взорвал на пути королевского кортежа «адскую машину», сконструированную двумя членами Общества прав человека – Море и Пепеном; король чудом уцелел, но восемнадцать человек, в том числе маршал Мортье, погибли. 25 июня 1836 года республиканец Луи Алибо стрелял в короля в непосредственной близости от дворца, но промахнулся. Это же случилось с Менье, выстрелившим из пистолета в королевскую карету на набережной Тюильри 27 декабря того же года. Подметальщик улиц Дармес, который стрелял в короля из карабина 15 октября 1840 года, тоже промахнулся. Все, кто покушался на жизнь короля, были казнены, и только одного Менье Луи-Филипп помиловал и выслал в Америку. Готовились и другие покушения, которые заговорщики не смогли осуществить. Именно при Июльской монархии в ходу была горькая шутка о короле как единственной дичи, охота на которую открыта круглый год. Недостатка в желающих испробовать свои силы не наблюдалось.
Луи-Филипп жил в постоянном страхе: на его ночном столике всегда лежали два заряженных пистолета, и он никогда не гасил свет в своей спальне. Король редко покидал Тюильри, превратившийся для него в «дворец-тюрьму». Он выезжал в город только в экипаже, обитом железом (тогдашний вариант бронированного автомобиля). Напуганный покушением Алибо, Луи-Филипп не присутствовал даже на торжественном открытии Триумфальной арки на площади Звезды 29 июля 1836 года. А ведь этому событию сопутствовал смотр национальной гвардии, и отсутствие короля производило весьма неблагоприятное впечатление: в дни празднования очередной годовщины Июльской революции «июльскому» королю надлежало быть рядом с народом. Но после покушения Фиески Луи-Филипп впервые появился на публике, перед двумя сотнями тысяч зрителей, лишь 25 октября 1836 года, в день воздвижения на площади Согласия Луксорского обелиска.
