- А насколько хоть... - Баська понурил голову. Похоже, что ни он, ни эльф не горели желанием покидать свою реальность с дирижбанделями.
- До выяснения! Ты знаешь, сколько это? Так вот и я не знаю! - Прорычал эльф. - Он это ел? - Вернулся остроухий к вопросу конфеты. Баська только головой мотал. - Никогда? - Продолжал допрос Наль.
- Один раз было. - Признался гномыш, покаянно, как девица мамаше про блудное дело.
- Что я сейчас должен сделать, знаешь? - Баська совсем сник. - В общем так, торн Басир... - Перешел эльф на официальный тон. - Сообщать о твоем вопиющем нарушении всех инструкций я пока никуда не буду. Иди на свое место, и в дальнейшем... будешь у меня разрешение спрашивать на вдох-выдох! Понял!?
Баська понял. Талик тоже кое-что понял. То ли сладкое вообще, то ли именно такое, давать попаданцам строго воспрещалось. Несмотря на то, что остатки ценного продукта эльф у него из кулака выковырял, то что по руке размазалось Талик решил потом облизать при случае. Хоть что-то. Во-вторых, обретение полных желаемых возможностей было тесно связано с его писательской деятельностью. Эльф его писателем не считал, Баська тоже, а поэтому они даже не подозревали, что он все слышит и прекрасно понимает. Наверняка, читатель Зольников должен был сидеть пнем-пень. В-третьих, сопровождающие своим присутствием и вот этим хватом за нос, препятствуют воплощению его, Талика, мечты. План действий вырисовывался ясный и понятный: освоиться на новом месте, выудить из Баськи побольше сведений и сбежать подальше.... Ну, хоть отбежать на достаточное расстояние, чтобы остроухий до носа не дотянулся. В том, что здешние эскулапы пристроили ему ельфячий конвой, была даже некоторая прелесть. Объем прелести был равно пропорционален тому, насколько остроухому страшно не хотелось этим конвоем быть. Сразу было видно, что в общество попаданцев ни Наль, ни Баська не стремились. Что-то они такое знали про Мутное Место, что им совсем не нравилось. Эльфу особенно.
Дирижбандель оставался все таким же непрозрачным - остроухий не собирался радовать Талика пейзажами. Поэтому он даже не сообразил, что они летели, а потом и вовсе прилетели. Дверь чавкнула, кресло убрало свои шаловливые подлокотники, и демонически-хитрый писатель Золотов принялся по второму разу изображать "выход из комы".
Баська топтался рядом и вздыхал. Эльф курил снаружи и время от времени заглядывал внутрь, посмотреть как дело движется. Наконец, Талик решил, что времени прошло достаточно, и пошевелил плечами. За плечами тоже что-то зашевелилось. Голова все еще зудела. Талик решил, что почесаться совсем не помешает и почесал... гребень. Как только обнаружился вожделенный атрибут демонического облика, Талик принялся себя ощупывать, все больше впадая в эйфорию. Костяной нарост начинался почти у самого лба и тянулся через весь череп, переходя в шейные позвонки. Когда Талик встал, Баська охнул.
