Карамзин считает, что войну с греками Владимир затеял специально, чтобы предварить столь знаменательное событие, как переход в христианство, неким значительным действом. Чтобы не просто принять новую веру, а как бы завоевать ее.
Взяв Корсунь, Владимир направил послание византийским императорам Василию и Константину с требованием отдать ему в жены их сестру Анну, при этом угрожая в случае отказа пойти на них войной. Императоры соглашались на брак лишь в том случае, если он крестится. На правах недавнего победителя Владимир диктовал свои условия, велел передать через императорских послов: «Скажите царям, что я крещусь; и уже прежде испытал ваш закон, люба мне ваша вера и служенье, о котором мне рассказывали посланные нами мужи». При этом оговаривал, чтобы крестили его те священники, которые приедут с будущей женой Анной.
С приездом Анны в Корсунь состоялось крещение Владимира. Предание рассказывает о событии, предшествовавшем непосредственно обряду крещения. У князя заболели глаза, он перестал видеть. Анна сказала ему, чтобы он скорее крестился и Бог ему поможет. Предание говорит, что действительно, как только это случилось, Владимир исцелился. «Теперь только я узнал истинного бога», — воскликнул он. Вслед за ним крестились многие из его дружинников.
Владимир отдал Корсунь обратно грекам, как выкуп за жену, а в Киев вернулся со священниками, мощами святых Климента и Фива, иконами, священными сосудами. Он сразу же крестил своих сыновей и близких дружинников, и стал ниспровергать и уничтожать символы прежней веры. Причем делалось это самым жестоким образом. Владимир уничтожал в том числе идолов, которых сам же устанавливал при воцарении в Киеве. Очень живо рассказывает об этом летописец: «И когда пришел, повелел опрокинуть идолы — одних изрубить, а других сжечь. Перуна же приказал привязать к хвосту коня и волочить его в горы… и приставил двенадцать мужей колотить его жезлами. Делалось это не потому что дерево что-нибудь чувствует, но для поругания беса, который обманывал людей в этом образе, — чтобы принял он возмездие от людей. Когда влекли Перуна по Ручью к Днепру, оплакивали его неверные, так как не приняли еще они святого крещения. И, притащив, кинули его в Днепр. И приставил Владимир к нему людей, сказав им: „Если пристанет где к берегу, отпихивайте его. А когда пройдет пороги, тогда только оставьте его“. Они же исполнили, что им было приказано».
Похоже, летописец Никон, или тот, у кого он заимствовал описание этого переломного для истории Руси события, был изрядным философом. «Велик ты, господи, и чудны дела твои! Вчера еще был чтим людьми, а сегодня поругаем», — пишет он по поводу свержения Перуна, главного бога язычников.
