– А скажи-ка, серый, скоро ли мы будем в Бомбае?
– Еще плыть и плыть, – буркнул кот.
– Раз так, может, потешишь какой-нибудь историей? Из собственного опыта? Наверное, у тебя в Бомбае куча подружек… Тебе какие нравятся – белые, рыжие или черненькие?
Хатуль мадан дернул хвостом.
– Без комментарриев. Ммняу… Ммне суй нос в мою личную жизнь.
– Что-то ты больно тоскливый с утра. И кушал без аппетита.
– Ррепу я ммне ем. А мясо… Знал бы ты, чье это мясо!
– Чье? Мы, гномы, не брезгливы. В Северных горах похлебку из гадюк варят, пальчики оближешь! Опять же червяки маринованные, закусь из сороконожек, крапивный салат. – Црым мечтательно вздохнул. – Тушеные лягушки тоже хороши, если откормить их мухами…
За бортом плеснуло, высунулась длинная зеленая морда, маленькие немигающие глазки уставились на путников. Затем тварь раскрыла пасть, будто предлагая пересчитать свои зубы.
– Крокодил! – воскликнул Клим и потянулся к копью.
– Он самый, твое величество, – отозвался кот, приоткрыв один глаз. – Важный прродукт питания мохнатых. То есть они его едят, а он, как изловчится, кушает их. По-научному, симбиоз.
Зубастая пасть захлопнулась, морда исчезла под водой, но Клим не выпустил из рук копье. Маячило перед ним видение – страшная рана псоглавца, которого он исцелил.
– Ну и жуть! – Скоморох уставился на круги, что расходились по воде. – Счастье, что в наших краях лишь сом да щука, а такого страха нет!
– А вот у Сулеймана ибн Дауда – мир с ними обоими! – были подобные звери, – сообщил Бахлул. – Помнится мне, держали их в пруду рядом с царскими покоями и кормили отборной козлятиной.
– Зачем?
– Не зачем, о мой многомудрый друг, а почему. Фараон, владыка Египта, послал в супруги Сулейману свою дочь, а с нею прибыли рабы и служанки, жрецы и евнухи, а также крокодилы. Священный зверь, очень почитаемый в Египте! Хотя прожорлив и нрава премерзкого.
– Нам фараонские дочки без надобности, наш король уже женатый, – с облегчением молвил Црым и сплюнул в реку. – Ты, серый, предупредил бы заранее… А то полезли бы в воду, тут бы нас и схавали!
– В воду ммне ррекомендую, – мурлыкнул кот и окончательно заснул.
Джинн пристроился у теплого кошачьего бока, выдернул волосок из бороды и начал пускать для развлечения искры из пальцев. Наигравшись, спросил:
– О солнцеликий, удалось ли тебе потолковать с оракулом, как советовал твой ничтожный слуга?
– Удалось. Хотя слова его ввели меня в смущение.
– Если лжа в тех пророчествах, отрежь его язык, когда вернемся.
