Высоцкий абсолютно не производил впечатления больного человека, наоборот, во время репетиции он был в прекрасной форме и в хорошем настроении, много шутил. После репетиции, когда мы ждали в фойе, когда к театру подъедет машина съёмочной группы, Высоцкий вышел из зала и говорил с Ольбрыхским (я слышала, как они говорили о банкете, который должен был состояться по окончании спектакля), проходя мимо нас, он на мгновение остановился и обратился к нам: "Ну что, устали, бедняги? Я тоже немножко устал". Это было очень мило с его стороны. Тогда я видела его не издалека, он стоял буквально рядом со мной, и никаких признаков болезни я не заметила. Именно поэтому известие о его смерти стало для меня шоком. Я никак не могла поверить, что буквально двумя месяцами раньше в нём было столько силы, столько энергии, он был таким бодрым, улыбающимся, и вдруг его не стало. В мае 1980-го я не только не знала о его болезни, но и ничего странного в его поведении не заметила. Я слышала, что он пьёт, но кто тогда не пил. Особенно в России. Особенно артист такого ранга, как Высоцкий… В общем, я и представить себе не могла, что спустя два месяца Высоцкого уже не будет, а вскоре Таганка останется ещё и без Любимова, который не сможет вернуться с Запада. Только в начале девяностых годов я посетила могилу Высоцкого на Ваганьковском кладбище, чтобы проститься с Володей…
Володя был очень застенчив!
Французский поэт Атанас Ванчев дьо Траси (Athanase Vantchev de Thracy /род. в 1940 г./) принадлежит, безусловно, к тем друзьям Владимира Высоцкого, о которых так называемая широкая публика почему-то совсем не знает.
Между тем, именно он сочинил одни из самых проникновенных строк о Владимире Высоцком, откликнувшись на смерть своего собрата по перу стихотворением "Et nous nous effayons… (A Vladimir Vysotsky)", использовав в качестве эпиграфов строки из стихотворении Сергея Есенина ("До свиданья, друг мой, до свиданья…") и Франсуа Вийона ("Баллада о повешенных").
2-го сентября 1980 года он прощался со своим русским другом словами:
Прощай, мой друг,
Итак, в назначенное Ангелом время
Мы стираем, словно резинкой,
Древо жизни без смерти
Без сквернословия!
Жди меня там,
Нерушимый, нежный, лёгкий.
Жди, улыбаясь,
Бессмертный в тени ветвей!…
Володя
Володя
Снаружи, синие и эфирные,
Изящно волнистые горные хребты
Берёзы и пихты
Русский язык!
(Athanase Vantchev de Thracy, Paris, 02.09.1980)
Впрочем, это лишь небольшой отрывок из его стихотворения, посвящённого В. Высоцкому.
