Засим, вернувшись домой и застав Коптева спящим, Джули осторожно, буквально на цыпочках, прошла к лежавшей на полу коптевской сумке, потянула молнию и, пошарив во внутренностях, нащупала манящие купюры…
— Положи на место!
Джули вздрогнула и испуганно обернулась:
— Серенький! Я… я ничего такого… Я… просто хотела поднять. Сумку. Смотрю, валяется на полу. А пол грязный…
— Так возьми — и помой пол. А то, и в самом деле — срач, как в… Ладно. Телефон принесла?
— Да. И симку тоже, прямо у Искандера купила. Сказал, что она — левая и ей можно свободно пользоваться.
— Хорошо. Сдачу можешь оставить себе.
— Да какая сдача? Там почти в ноль вышло, — соврала Джули.
Коптев достал из сумки шариковую ручку и, не сумев отыскать в комнате ни единого клочка бумаги, написал семь цифр прямо на обоях:
— Это мой домашний номер. Наберешь прямо сейчас.
— Зачем?
— Если кто-то отзовется, попроси к трубке… ну, скажем… Кирилла.
— Какого еще Кирилла?
— Неважно. На том конце у тебя спросят примерно то же самое. В ответ ойкнешь, скажешь, что ошиблась, и сразу сбросишь звонок. Всё поняла?
— Сам и звони. И вообще — че ты тут раскомандовался? — набычилась осмелевшая после дозы Джули.
— Я сказал: набери этот номер! — повторил незваный гость и посмотрел на девушку ТАК, что от сиюминутной вспышки смелости не осталось и следа.
Она покорно взяла мобильник и набрала семь цифр…
— …Здрасьте, а Серге…
— Кретинка! — зашипел стоявший рядом Коптев, делая одновременно и страшные, и страдальческие глаза.
— …ой, то есть я хотела сказать — Кирилла можно?.. Ой, я, наверное, не туда попала…
— Идиотка!
Сергей выхватил у девушки трубу, пихнул в карман и нервно схватился за початую бутылку.
— Я чисто машинально, Серенький. Правда… А кто это был?
— Кто-кто? Менты!
— А почему менты?
— Твари! Какие же твари! — горько, на срыве заблажил о своем Коптев. — Правильно говорил Зосипатыч: один раз можно поверить кому угодно, хоть самому дьяволу. И только менту верить нельзя. Ни разу. Никогда.
— Так ты же сказал, что тебя отпустили.
— Заткнись!
Сергей грубо оттолкнул девушку и…
…не рассчитал свои силы: пушинка-Джули отлетела в противоположный угол комнаты, ощутимо ударилась головой о стояк батареи и в слезах сползла на пол.
Коптев отхлебнул из бутылки, выдохнул и виновато присел на корточки перед рыдающей подругой бывшей подруги:
— Извини, Джули. Я… я не нарочно, правда. Извини, слышишь?.. Просто… Просто мне сейчас очень хреново…
* * *
Простимулированный, а главное — в кои-то веки ощутивший свою практическую полезность Комаров рьяно взялся исполнять поручение.
