Едва ли не единственной современной вещью здесь являлся электрический камин, но и тот был весьма искусно стилизован под старину. Для довершения образа на каминной полке громоздились два высоких бронзовых подсвечника и малахитовое пресс-папье с массивной бронзовой же ручкой в виде косматой львиной головы.
— Петр Николаевич! Ну что вы так разгорячились? Уверяю, должность помощника депутата городского Законодательного Собрания, да еще на постоянной основе, — это серьезный шаг в направлении большой политики. Это — школа, которую необходимо пройти. А вот к следующим выборам…
— Я не собираюсь ждать следующих выборов! — Глава шведского представительства «Магистрали»[10] в данную минуту был не просто раздражен-взбешен. — Место в региональном политсовете «ЕдРа» необходимо мне сейчас. Если не получается со столицей, я готов рассмотреть местные варианты: городской ли, областной — в данном случае не принципиально.
— Экий вы, Петр Николаевич… неразборчивый.
— От вас же, Анатолий Яковлевич, научился. Неразборчивости. В выборе методов и средств. Да, и смею напомнить, что ровно месяц назад вы и этот ваш Комолов клятвенно заверяли, что никаких проблем быть не должно.
— Но, голубчик…
— Я вам никакой не «голубчик»! Это вы кота своего можете так называть.
— Помилуйте, Петр Николаевич! Какой же это кот? Это — девица. Мурочка. — Сидящий в кресле-качалке хозяин квартиры почесал за ушком дремавшую у него на коленях кошку, и та блаженно заурчала. — Вы же понимаете, что даже человек уровня Комолова — не всесилен. Тут уж человек предполагает, а бог…
— Вот только давайте не будем еще и Боженьку сюда впутывать. Делать ему больше нечего, как определять персональный состав Политсоветов.
— Как знать? Пути Господни — сами знаете.
— Ай, перестаньте! У нас и без бога — забот много. Это я к тому, что моего Ван Хальса, я так понимаю, вы уже презентовали?
— Само собой. Мы ведь изначально так и договаривались?
— Мы много о чем договаривались. Что ж, в таком разе благоволите выдать мне денежный эквивалент картины.
— То есть от должности помощника депутата вы отказываетесь?
— Либо — мандат, либо — деньги! В противном случае скандал я вам гарантирую.
— О как? Это что же, угроза? — удивленно поднял глаза Радецкий.
— Понимайте как хотите, — парировал Московцев.
Скрипнула, заставив Мурочку недовольно пробудиться, дверь, и в кабинет вкатилась пышнотелая, с простодушным на грани идиотизма лицом женщина в кухонном фартуке и виновато, с «западенским» акцентом доложилась:
