— Это долгий и всяко не телефонный разговор, — печально отозвалась Наташа.
* * *
Беседа Петрухина с бывшей возлюбленной, она же — экс-гражданская жена, затягивалась. Пребывавший в неведении относительно того, какая такая сила смогла заставить напарника пренебречь почти приведенной в действие водкой, Леонид, устав ждать, сначала опростал свой, а затем и петрухинский стаканы. Получилось классическое: «за себя и за того парня».
Купцов потянулся за малосольным закусочным огурчиком и лишь теперь запоздало приметил, что в его сторону направляется персонаж, от встречи с коим на протяжении всего вечера он целенаправленно уклонялся.
Леонид чертыхнулся и даже бросил взгляд на стеклянные двери, но тут же отогнал мысль о постыдном бегстве — при любых раскладах это выглядело бы слишком «по-детсадовски»…
— Ба-а! Узнаю, узнаю старую школу! — неминуемо, аки рок, накатываясь, преувеличенно-радостно провозгласил Пономаренко. — С двух рук пьем? Ай, маладца! Если не ошибаюсь, это называется «по-македонски»?
— Угу. Дуплетом, — мрачно буркнул Купцов. — Здравия желаю, господин полковник.
— Здравствуй-здравствуй, Леонид Николаевич! Это ж сколько мы с тобой не виделись? Полгода? Больше?
— Где-то так.
— Ну давай, что ли, за встречу?
— Почему нет? — пожал плечами Купцов.
Бывший подчиненный налил бывшему начальнику.
Чокнулись, выпили, закусили…
— Значится, ты теперь на Брюнета пашешь?
— Так же как и вы, насколько я понимаю? — дерзко и «по-еврейски» ответил вопросом на вопрос Купцов.
Пономаренко огорченно вздохнул:
— Вот, сколько я тебя помню, Леонид Николаич, в твоем служебном табеле были сплошь пятерки. Кроме отметки за поведение. А все почему?
— И почему?
— А на язык не сдержан. А ведь молчание, как известно…
— Знаю-знаю! — перебил бывшее руководство Леонид. — Молчание — лучший довод в споре с руководством.
— Это откуда? — расхохотался Пономаренко. — Надо будет запомнить. Народная мудрость?
— Можно и так сказать. Народ, он ведь не из одних только костромских крестьян. Как ни странно, купцы, полицейские и чиновники тоже им являются.
— Вижу, Брюнет не ошибся, когда взял тебя на работу. Дела с убийством Нокаута, а потом Людоеда — это ведь ты поднимал?
— Всем коллективом. С полу подымали, — рассеянно кивнул Леонид, наблюдая за тем, как Яна Викторовна, высвободившись из пьяных танцевальных объятий Комарова, подхватила со своего места сумочку и зацокала на выход. — Извините, господин полковник. После договорим.
* * *
