Сойдя с плота, он сразу же наткнулся на вооружённых индейцев, высокорослых и бородатых. Один из них заговорил по-английски, согласился быть проводником, только просил не денег, а фунт сахара.
Индеец повёл их дикими тропами. Лошади шли тяжело, та, которую вёл Хаджи-Мурат, при попытке прыгнуть через овраг соскользнула и упала в него.
Он рухнул вместе с нею, но не отпускал, ждал, пока с неё снимут тюки. Ей удалось вскочить, однако, она снова рухнула, теперь уже всей своей тяжестью подмяв под собой Хаджи-Мурата.
Он не мог дышать, но чувствовал, что эта лошадь умна, ни разу не пошевельнулась, словно понимала, что иначе переломает ему все ребра. С большим трудом удалось её поднять и вытянуть из оврага. Хаджи-Мурат пришел в себя, но не мог идти из-за распухших ног, индеец лечил его травами.
Вскоре стало очевидным, что и лошадей придется бросить прямо здесь, на пастбище, а дальше идти только пешком.
Прощаясь с лошадью, Хаджи-Мурат в который раз оценил это животное, которое мучительно выполняло все требования и прихоти человека, с любовью и преданностью спасало его, а человек всегда нещадно эксплуатировал, даже истязал своего бесценного друга.
Ему показалось, когда он ласково похлопывал и говорил с нею, в её глазах были слёзы. С горечью махнув рукой, он ушёл вслед за товарищами в гору.
Они шли, обвешанные торбами, всё чаще встречая неудачливых золотоискателей, которые возвращались с дороги, обнаружив впереди непроходимые горы, леса и реки.
Дальше шли уже втроём – все земляки, они дошли до Нью-Штрейка, измученные и голодные, с разбитыми ногами.
Золота по-прежнему не было, а то, что находили, не стоило столь тяжёлой дороги и потери сил при его добыче.
Однако выдержать без лошадей обратный путь тоже было невозможно, они были самой большой мечтой всех, кто пытался уйти с прииска.
В решении уйти их оставалось только двое, они понимали, что уже и терять нечего, потому пойдут через ледники Решл-Глезер, между Тредвиль и Шушан-Аляской, где никто никогда не проходил. Этот путь, судя по карте, сокращал их мучения вдвое – триста миль до железной дороги.
Глядя на решимость кавказцев, за ними пошли еще около двадцати шведов и немцев.
У подножья горы, заросшей густым кустарником, они нашли ветхую землянку, жили в ней три ночи, дожидаясь ясной погоды, чтобы выйти к леднику.
Ранним сентябрьским утром они взошли на ледник, затем пошли над обрывами и пропастями, иногда внизу в двух или трёх километрах шумела река, дальше – камни, песок, спустились на сопку, впереди ждало болото. Так они прошли двести английских миль и вышли к шахтам.
