И куда хлынула вся Америка в надежде заработать на жизнь.
4.
Поскитавшись среди живших на горе в Сан-Франциско, где были англичане и вся разновидность русских сектантов: молокане, духоборы, прыгуны и прочие, которые вызывали у Хаджи-Мурата простое любопытство, он все же пытался найти земляков или знакомых по Харбину.
Услышав, что в Сиэтл, штат Вашингтон, приехало много кавказцев, он бросил свою тяжёлую работу клепальщика на заводе и отправился искать своих, а с ним и верный Иван Сороколита.
В Сиэтле они встретили осетин и ингушей и, объединившись с англичанами, большим отрядом отправились на золотые прииски в Фербенкс, на Аляску.
Шли в пятидесятиградусный мороз, под ветром, закутанные в одеяла, все восемьсот с лишним английских миль, меняя каждую сотню шагов впередсмотрящих, которые встречали лицом и грудью ветер и снег, и дольше выдерживать было невозможно.
На прииске золота было совсем мало, а работа изматывала так, что дрожали руки, и редко кто выдерживал подряд два года. При этом искатели работали только летом, а к зиме, как птицы, устремлялись в тёплые края, к тому же зимой коробок спичек стоил четверть американского золотого доллара.
В суровых заснеженных краях, в Канаде и на Аляске, с провизией закупалось много свиного сала, и Хаджи-Мурат ел его вместе со всеми, нисколько не задумываясь над своей формальной принадлежностью к исламу; в любой среде, где бы он ни был все эти годы, она никак себя не обнаруживала, никаких законов не диктовала.
Хотя его родное село по истечении времени выстроило в центре мечеть и объявило себя мусульманским, как и другие приграничные села в окружении народов, не столь давно поменявших христианство на ислам, однако, оно было и осталось сугубо осетинским со всей древней ритуальностью и обычаями, пронесёнными через все времена.
И имя его носило не информацию о паломничестве – «хадже» в Мекку, а услышанное где-то, оно понравилось своим звучанием тому, кто взялся дать имя этому ребенку.
Позднее, в первую мировую войну, когда, мобилизованный в Дикую дивизию, он будет получать один за другим Георгиевские Кресты, православный орден нисколько не будет противоречить его духу потомка древнего племени алан, которым покровительствовал древний скифский бог Арес, всадник.
Когда же награждали его приятелей по Дикой дивизии – ингушей, старались учитывать их мусульманское вероисповедание, давали Крест с изображением не Святого Георгия на коне, а с двуглавым орлом.
