Отдай свой праздник другу
Из цикла «Кавказ, мой Кавказ!»
Восточные осетины – это Северная Осетия, от Кавказского высокогорья до Кабарды, со столицей во Владикавказе.
Южные осетины согласно древнейшим картам, приложенным к Библии – это закавказская часть могущественной Алании, простиравшейся некогда до Армении и Персии, но теперь это несколько десятков селений со столицей в Цхинвале.
Разницы между ними – три шипящие буквы и сорок километров, включая тоннель сквозь Кавказский хребет, но различают друг друга они не хуже, чем японцы и жители нордической Лапландии.
Если переводить с северного языка на южный или наоборот, то «арак» – это арака, кукурузная водка, местная сестра шотландскому виски, а когда ее много, то наши мужчины теряют любой язык.
Обычаи у нас одни и те же, и если какая-либо девушка нарушила их, то провела наждаком по совести и тех и других одновременно.
* * *
Посреди одного северного села, перенявшего по дружбе с Кабардой формальное мусульманство, высилась стройная старинная мечеть с ударным призывом 30-х годов советской поры на карнизе – «Больше зерна государству!»
Муллу, тогда же отказавшегося от поста хранителя колхозного добра в своей мечети, вместе со сподвижником – муэдзином отправили в паломничество в Мекку, но в обход, через Колыму.
С тех лет единственной достопримечательностью остались тонкие и гибкие, как виноградная лоза, мосты, нависшие по всему селу через реку, на них хорошо было качаться.
Если с противоположных берегов переправлялись юноша и девушка, они неизбежно сталкивались где-то посередине, где им нельзя было разминуться, и надолго повисали над рекой. По вечерам это напоминало Луна-парк, за неимением других развлечений. Но все проблемы любви и брака у молодежи возникали и разрешались на этих мостах.
Старики усмотрели в этом подвох для нравственности поколений и после долгих совещаний вынесли решение построить большой мост на бетонных сваях, где бы могли разминуться даже автомобили.
С тех пор старшее поколение и автомобили двигались по новому мосту, а молодежь по-прежнему висла над рекой на мостах, гибких, как лозы.
На окраине селения жила Лестра, принявшая в дар от судьбы и рано умерших родителей необыкновенную красоту. Она жила то в одной, то в другой семье однофамильцев, поддерживающих фамильное родство согласно древней традиции.
Однако слишком рано, в нарушение всех канонов, Лестра поспешила приобрести личную независимость. Такую возможность ей давала работа на молочной ферме, и чтобы быть поближе к ней, она поселилась в крошечном, давно покинутом домике на окраине села, где у нее была кровать, немного посуды и коробочка пудры на окне.
