Но когда мы оба уселись в машину, его лицо было совершенно невозмутимо. Наверно, показалось.
Родители Дрю почти не разговаривают, и я чувствую себя неловко. Может, они поссорились? Или все еще сердятся на меня за долгие сборы? Правда, «бойфренд» заверил меня, что ужин начнется не раньше семи, так что у нас есть еще полчаса. Но, может, они привыкли приезжать пораньше, чтобы выбрать хороший столик? Черт, я не знаю!
Еду неизвестно куда, вся на нервах.
Дрю снова берет меня за руку. Поднимаю на него глаза и вижу, как он улыбается мне в полумраке. У меня вдруг возникает ощущение, что мы с ним вместе, а весь мир – против нас. И теперь нам нужно выстоять, полагаясь только друг на друга. Да, звучит пафосно и глупо, но у меня на душе сейчас именно так.
Это сильнее меня.
Как и желание задержать взгляд на лице Дрю, любуясь его мужественной красотой. Несправедливо, что некоторые люди настолько красивы, просто до боли. Он так хорош, что должен вызывать у меня отторжение.
А вместо этого превращает меня в слюнявую дурочку. Уставлюсь на него – и чувствую, как мозг отключается, голова пустеет. Интересно, он замечает мои взгляды?
Вдруг он поворачивается, смотрит мне прямо в глаза. Да, он всё замечает. От его улыбки нервы успокаиваются, а сердце начинает колотиться, и я выпаливаю первое, что пришло в голову:
– Что означает буква «Д»?
Он хмурится, покачивая головой.
– Буква Д?
– В твоем имени: Эндрю Д. Каллахан.
Замолкаю, надеясь, что его родители нас не слышат. Отец Дрю сдает назад, выезжая из гаража, а Адель что-то шепчет ему на ухо, но вот что? Никак не разобрать.
– О-о, – протянул он так загадочно, будто это тайна века. – А ты как думаешь?
Хм-м, кажется, теперь он заигрывает со мной. Супер. Надо разрядить немножко атмосферу, а то на переднем сиденье явно разворачивается какая-то драма.
– Дамблдор?
Дрю хмыкает и мотает головой.
– Нет.
Постукиваю пальцем по подбородку.
– Даниэль?
– Нет.
– Дилан?
– Хм. Вообще это в ирландском духе, как раз для Каллаханов. Но – снова мимо.
Перебрав еще несколько имен на «Д», одно смешнее другого, я наконец-то попадаю в десятку.
– Дэвид, – шепчу я.
Он расплывается в улыбке.
– Наконец-то угадала.
– И мне положен приз? – улыбаюсь я в ответ.
– Конечно, – непринужденно произносит он. – Чего ты хочешь?
– Чего я хочу? А разве не ты решаешь, что это будет за приз?
– Выбирай что угодно. – Он водит большим пальцем по моей ладони, от чего по всему телу бегут мурашки. – Только назови – и ты это получишь.
