Он обвел напряженным взглядом стоявших вокруг придворных:
– Его величество – великодушный правитель, однако он глубоко огорчен слухами, достигшими его ушей. Вопреки дерзким клеветническим наветам он близок к полному исцелению. Действительно, по настоянию пользующих его докторов он удалился в свой дворец в Гринвиче, дабы ускорить выздоровление. В доказательство значительного улучшения своего здоровья его величество дал высочайшее соизволение на брак моего младшего сына Гилфорда Дадли с его возлюбленной кузиной леди Джейн Грей. Заключение означенного союза будет отмечено торжествами завтра вечером в Гринвиче, где его величество намерен лично благословить молодоженов. По указанию его величества я поднимаю чашу за это радостное событие.
Паж поспешно протянул герцогу кубок, и тот взметнул его вверх:
– Боже, храни короля Эдуарда Шестого!
Словно по сигналу, в зал вошли слуги с подносами. Придворные мгновенно расхватали кубки и, подняв их, хором возгласили:
– Здоровье его величества!
Нортумберленд сделал большой глоток вина, спустился с помоста и зашагал через зал. За ним по пятам, словно вихрь черных листьев, устремились члены Совета. Я увидел, как леди Дадли проследовала за супругом, а за ней, держась на некотором расстоянии, и герцогиня Саффолк. Джейн Грей шла за матерью, крошечная рука терялась в руке Гилфорда, который вышагивал рядом с напыщенным видом – избранник своего отца, облеченный миссией соединить кровь рода Дадли с королевской кровью.
Стоило им покинуть зал, как придворные оживленно зашушукались, словно торговки рыбой на рыночной площади. Я с беспокойством осознал, что речь герцога, возможно, содержала в себе нечто весьма неприятное для Елизаветы. Бросив в сторону камина понимающий взгляд, я увидел, как по лицу принцессы растекается мертвенная бледность. Кубок выпал у нее из рук, и вино расплескалось по полу, запятнав подол ее платья. Не произнеся ни слова, она резко повернулась и устремилась к ближайшей боковой двери.
Прошло несколько секунд, показавшихся мне годами; я выжидал, не отправится ли кто-нибудь вслед за принцессой. Придворные расходились. Похоже, исчезновение Елизаветы осталось незамеченным. По пути к двери я заметил, как камеристка Елизаветы осторожно подкрадывается к какому-то человеку строгого вида, которого я поначалу не распознал. Спустя минуту я понял, кто это был, и мое сердце екнуло: Уолсингем, приятель Сесила. Он обменялся с девушкой несколькими фразами, и они разошлись в разные стороны. Как будто никто из них не собирался сопровождать Елизавету.
