«Воды!» — широкие ноздри благодарно втягивали чуть влажный воздух, прохладный, как сырые кирпичи колодца. Пальцы, покрытые трещинами, судорожно подергивались. Юноше вдруг показалось, что они сжимаются вокруг грубой ржавой кружки, до самых краев наполненной благодатной холодной водой; он увидел старый колодец, вырытый в двух шагах от хижины его бабки, журавль которого был так искусно помещен между двумя сучками спиленного дерева и так уравновешен, что даже самый маленький ребенок мог одной рукой поднять ведро воды. Ворох тряпья в кустарнике забила резкая дрожь. Онемевшее тело юноши возвращалось к жизни. Тихо! Полежи еще немного, дыши медленно!
Оцепенение, сковывавшее все его чувства в течение знойного августовского дня, рассеивалось. В висках стучало. Голова кружилась. Юноша прижимался к земле, сосновые иглы кололи ему губы. В памяти расплывались какие-то лица, звучали странные голоса. Солнце, палящий зной, босые ноги взметают пыль на дороге. Дорога ведет на пригорок. Он видит, как в клубах пыли исчезает бабушка. Ушла и мать, махнув рукой на прощанье. Дорога поглотила обеих.
В сосновом лесу темнота надвигается внезапно. Он опять поднял голову и огляделся вокруг. Белка прошмыгнула мимо и спряталась. И снова полная тишина — ни грубых голосов, ни проклятий, ни собачьего лая. Значит, его не ищут. С собаками-то найти его совсем не трудно! Коуви просто не захотел отрывать людей от работы. Коуви знает, что ему никуда не уйти.
Хозяева, которые отправляли своих рабов на эту узенькую полоску неподатливой земли между заливом и рекой, знали, что собственность их находится в полной сохранности. Эдуард Коуви пользовался репутацией первоклассного «объездчика скверных негров». Все соседние рабовладельцы обращалась к нему, когда возникали какие-нибудь неприятности. Занятие это приносило Коуви большую выгоду. Он мог обрабатывать свою ферму, почти ничего не затрачивая на работников. Подобно искусным объездчикам, которые бесплатно пользуются конями лучших кровей,
Коуви получал в свое распоряжение самых горячих и самых строптивых рабов. Он ручался, что любой невольник будет как шелковый, когда вернется к своему хозяину.
Капитан Олд передал Коуви этого дерзкого юнца, присланного на восточное побережье из Балтимора. Проверяя по спискам имущество своей жены, капитан обнаружил, что этот раб числится под именем Фредерик.
— Хитер и опасен! — Голос капитана Олда звучал жестко. — Надо укротить его, пока еще молод.
