— Ах, товарищи, я Лекарство для Алёнки. Никто меня не обидел... Но как подумаю, что ехать целую неделю... Страшно становится!
Тут вмешалась Поздравительная Открытка — блестящая от лака, расфуфыренная.
— Ничего страшного, — сказала она. — Куда спешить?
Мне, например, нравится опаздывать. Когда почтальон на Новый год или к Первому мая приносит пачку поздравительных писем, — ты там незаметна. А если опоздаешь и явишься одна, — тебе такое внимание! Все тебя разглядывают, с возмущением показывают друг другу штемпель с числом, ругают почту. Это так весело!
Кто-то остановил болтушку, и тогда опять все услышали тоненький голосок:
— Ах, товарищи, Алёнка очень-очень больна. Иначе бы не обратились к нашему академику, поверьте!.. Ей надо сейчас же помочь, этой же ночью, а то, а то... — Тут тоненький голосок захлебнулся в слезах. Промолвил едва слышно: — А то не застать мне Алёнку в живых!
В вагоне стало тихо.
Было только слышно, как храпит почтальон.
Но тишина была недолгой. От волнения все вдруг заговорили, перебивая друг друга, и в шуме голосов ничего нельзя было понять.
Тут Пакет с Сургучной Печатью сказал зычно:
— Тише! Перестаньте кричать! Ти-ши-на!..
Письма в клетках замолчали.
Пакет продолжал:
— Мы так проспорим всю ночь и ничего не решим... Если у нас собрание, то нужен порядок. Сначала пусть каждый скажет: надо ли спасать Алёнку?
— Надо, надо! — закричали все. — А как же иначе? Спасти девочку, спасти!
Пакет с Сургучной Печатью сказал:
— Я того же мнения! Обязательно спасти! Теперь давайте думать, как это сделать.
— Я знаю как! — выкрикнула Заказная Бандероль.
— Не волнуйтесь, — сказал Пакет, — говорите спокойно. А всех остальных прошу внимательно слушать.
Заказная Бандероль напомнила, что поблизости аэродром. Оттуда улетают самолёты в разные города, наверное — и на Дальний Восток. Так что надо поскорее разбудить почтальона. И пусть он сбегает на аэродром и посылку для Алёнки передаст лётчику.
Пакет с Сургучной Печатью сказал:
— Понятно. Нет ли других предложений?
— Конечно, есть! Дайте мне слово.
Это заговорило Письмо в скромном сером конверте.
— Я всего только Простая Бандероль. Не Заказная! А та хоть и важничает, а сказала глупость. Человеку голос писем не слышен. Поэтому, сколько бы мы ни будили почтальона, он не проснётся и нас не поймёт... Эх ты, а ещё Заказная!
Выступили ещё некоторые ораторы.
Жалели Алёнку, а как помочь девочке, никто не придумал.
Лекарство в бабушкиной посылке уже плакало навзрыд.
