— Не верю.
— То есть? Что значит «не верю»? — Суонн закрыл мобильник.
Моника покачала головой:
— Нет.
Суонн уставился на нее немигающими глазами.
— А зачем ему на себя наговаривать? И что нашло на тебя, почему это ты не веришь?
Моника не знала, но это ее и не заботило. Нет, Том Бойд тут ни при чем, думала она. Сегодня она проснулась со странным чувством. Она не сумела бы объяснить, каким именно, но впервые за долгие часы осознала, что незримая ниточка соединяет ее с Энни и Уильямом, и эта ниточка пока не перерезана. Дети все еще живы.
— Хочешь сама посмотреть запись? — предложил Суонн.
— Я не хочу ее видеть.
Суонн раздраженно вздохнул, Моника отпила кофе. Сегодня утром она отказалась принимать успокоительные, у нее в голове прояснялось. Она заметила, что Суонн задумался, сжимая в руке мобильник. Может, гадал, стоит ли кому-то позвонить?
— Отрицание — вполне естественная первая реакция, — наконец заключил он. — Рано или поздно тебе все равно придется признать истину, Моника, как бы тягостно это ни было.
— Я ничего не должна признавать, Оскар.
Он вытаращил глаза, помолчал и отвернулся. Странно, подумала Моника: его реакция на ее непреклонность — не сочувствие, не жалость, а гнев.
— Дело в Бойде? — спросил Суонн. — В нем твоя проблема? Ты что, до сих пор его любишь?
— Я никогда его не любила.
Суонн хотел добавить что-то еще, но передумал. И уставился на нее, как на мутанта, лишенного человеческих чувств.
— Как фамилия того владельца ранчо, с которым ты говорил вчера? Не помнишь, случайно? — спросила Моника.
— А он-то здесь при чем? — спросил Суонн. — Он вообще не представился.
— Зачем ты вчера ночью открывал мою дверь?
Вопрос застал его врасплох.
— Что?..
— Что тебе понадобилось в моей комнате?
— Хотел убедиться, что с тобой все в порядке.
Она улыбнулась.
— И не рассчитывал, что я позову тебя в постель?
Он покраснел так, что даже шея стала багровой.
— Ты в своем уме? — выпалил он, но невольно отвел глаза.
В дверь позвонили, Суонн пошел открывать. Моника ждала.
Наконец Суонн ввел в кухню мужчину помоложе его.
— Это офицер Ньюкерк, — представил он. — Мне надо отъехать по делу, поэтому он побудет с тобой пару часов.
Моника окинула Ньюкерка взглядом: ростом пониже Суонна, с грязновато-песчаной челкой, выбившейся из-под бейсболки. Ньюкерк выглядел напряженным и бледным, но в его глазах Моника разглядела жесткость. Еще один бывший полицейский.
— Вы мой новый тюремщик? — спросила она.
Ньюкерк быстро переглянулся с Суонном, ожидая объяснений.
