Вскочив на ноги, я провожу картой-ключом по слоту, вхожу в номер и распахиваю дверь в ванную. Так я и думал: Лейк в джинсах и лифчике сидит на краю душевой кабины и плачет, закрыв лицо руками. Услышав мои шаги, она поднимает голову. Я вижу полные печали глаза и ощущаю невыносимое чувство вины. Я хватаю ее за руку и поднимаю на ноги. Она тихонько ахает, как будто боится, что я снова на нее накричу, и мне становится еще тошнее. Я глажу ее по волосам, по шее, а потом пристально смотрю в глаза, чтобы она поняла, что я пришел не ссориться.
Я пришел мириться.
– Жена, – говорю я, глядя ей в глаза, – думай что хочешь, но во всей этой чертовой вселенной нет ни единой женщины, которую я мог бы полюбить так же сильно, как люблю тебя!
Мы целуемся так страстно, что она чуть не падает в душевую кабину. Я опираюсь одной рукой о стену кабинки, другой обнимаю ее за талию, приподнимаю, ставлю в кабинку и прижимаю к стене. Все это время мы продолжаем целоваться, а сверху на нас льется вода. Мы тяжело дышим, я прижимаю ее к себе изо всех сил, а она тянет меня за волосы от наслаждения. С каждым вдохом грудь вздымается все сильнее, мы исступленно гладим каждый сантиметр друг друга…
Я стягиваю с нее лифчик и бросаю его на пол. Моя рука скользит по ее пояснице, описывая круги под джинсами. Она стонет, выгибает спину и прижимается ко мне еще сильнее. Мои пальцы медленно продвигаются к молнии, расстегивают ее… Джинсы намокли, поэтому снять их с нее нелегко, но мне это все-таки удается.
Проводя ладонью по ее бедрам, я не чувствую ничего, кроме нежной кожи.
– Минимализм, да? – улыбаюсь я.
Лейк времени даром не теряет и тут же закрывает мне рот поцелуем. Моя одежда промокла насквозь, и раздеться самому оказывается еще труднее, чем раздеть ее, особенно если учесть, что она ни на секунду не ослабляет объятия. Наконец мне удается снять с себя рубашку, и я снова прижимаюсь к Лейк. Она стонет от прикосновения к обнаженной коже. Услышав эти сладкие звуки, я пытаюсь избавиться и от брюк. Она вырывает их у меня из рук, бросает через плечо и притягивает меня к себе. Я закидываю ее правое бедро себе на талию.
– Именно так я себе и представляла наш первый совместный душ! – улыбается она.
Я прикусываю ее нижнюю губу и показываю ей, что такое настоящий совместный душ.
* * *
– Черт побери, – выдыхает она, падая на кровать, – это было сильно!
Она лежит на спине, раскинув руки в стороны. Халат распахнут ровно настолько, чтобы оставить простор воображению. Я сажусь рядом с ней и глажу ее по щеке, потом по шее. Она дрожит под моими пальцами. Наклонившись к ней, я припадаю губами к ее ключице.
