– Я ценю твой поступок и предлагаю говорить открыто, – продолжил Бестужев. – Для любого рода политических игр у нас достаточно квалифицированных подчиненных.
По кожистым крыльям эшранга скользнуло волнообразное рефлекторно-одобрительное сокращение мышц. Шерстка на загривке улеглась и уже не топорщилась вызывающим хохолком. «Кресло» важного гостя располагалось таким образом, что Эшор хорошо видел крейсера своей эскадры. «Прометей» же, превосходящий по размерам и мощи все атлаки, вместе взятые, оставался вне поля его зрения.
Бестужев спокойно ждал развития темы. Он не заигрывал с эшрангом и не боялся его. Егор пролил немало своей и чужой крови, прежде чем пришел к пониманию: семантически правильно построенная фраза зачастую дает больше преимуществ, чем язык грубой силы.
– Мы заключили военный и экономический союз, – продолжил эшранг. – Почему же ты не известил о начале боевых действий?
– Не понимаю, о чем ты? – невозмутимо ответил Бестужев. – Последние годы прошли мирно.
– Клянусь Эшром, мне неприятно уличать тебя во лжи!
– Будь осторожен с обвинениями.
– У меня есть доказательства!
– Я готов их рассмотреть.
Эшранг сложил крылья, плотно прижал их к телу. Кожистые перепонки обвисли складками, легкие полые кости образовали подобие рук, пальцы пришли в движение: Эшор коснулся имплантированного устройства, активируя сферу голографического воспроизведения.
– Источник данных расположен в изолированных секторах пространства. Передача перехвачена морфами трех независимых Н-болгов. Трансляция велась через гиперкосмос, – многозначительно добавил он.
Бестужев нахмурился. Намек более чем прозрачен. Технология внепространственной связи разработана его корпорацией.
– Устройства связи пользуются большим спросом, – уклончиво ответил он, еще не представляя, о чем пойдет речь. Сфера воспроизведения пока что оставалась пуста. – Многие независимые станции закупают наше оборудование.
– «Прометей» открыл филиалы в изолированных секторах? – язвительно спросил Эшор.
– Нет, – отрицательно качнул головой Бестужев. – Я уже говорил и повторю снова: сфера наших жизненных интересов ограничена девятью звездными системами Рубежа.
– Тогда поясни вот это! – Эшранг отдал мысленную команду на воспроизведение.
В объеме экрана промелькнули помехи, затем появилось трехмерное изображение космической станции. Ее размер превосходил любые известные на сегодняшний день рукотворные сооружения, а конструкция не имела ничего общего с Н-болгами.
