* * *
Аркадий Зефиров оказался невысоким и рыжеватым, одет он был в обычный спортивный костюм.
Ника сидела в тесной «хрущевке» на старом диванчике и разглядывала мармеладовского приятеля. «Волосы он носит ёршиком, чтобы казаться выше ростом, а усы отрастил, чтобы придать более строгий вид своему не по годам юному лицу», — решила девушка.
Зефиров рассказал ей о том, как проходило следствие, и повторил, что не обнаружил в этом деле никакого криминала.
Она задала ему тот же самый вопрос, что уже задавала следователю Ушастову, — о возможной причастности к загадочному взрыву «шапочника» Шпырина. В отличие от Ушастова, Зефирову эта фамилия была знакома.
— Не думаю, — покачал он головой. — Ведь он получил от Романовых все деньги, и даже в срок. К тому же, погибший Романов подробно описывал в дневнике все свои встречи. После того, как Романов-младший отдал Шпырину деньги, тот в дневнике ни разу не упоминался.
— А вы с Романовым-младшим беседовали? — спросила Ника.
— К сожалению, нет, — ответил бывший следователь. — Мы не смогли его разыскать. Я звонил его матери в Благовещенск, куда он собирался уехать после того, как деньги были возвращены Шпырину. Она сообщила, что сын не вернулся и даже не звонил. Где он теперь — неизвестно.
— А почему вы не объявили его в розыск? Вы не думаете, что он каким-то образом причастен к смерти своего отца и поэтому скрывается?
— Вряд ли, — подумав немного, возразил Зефиров. — Несмотря на неприятности, которые он доставил отцу, отношения между ними не испортились. Да и ваша бабушка никакой агрессивности в нем не заметила.
— Возможно, это и так, — протянула Лосовская, а потом добавила: — Но все же я попытаюсь найти этого незадачливого предпринимателя. Кто его знает… А бабушке моей ангельские крылышки за спиной не мерещатся разве что у Сатаны.
Итак, Ника решила провести собственное расследование гибели бабушкиного друга. Первым делом она наметила осмотреть остатки дома, где Романов-старший поселился незадолго до своей внезапной кончины.
Резвый трамвайчик домчал ее до окраины города. Попав в частный сектор Ангарска, она долго бродила в поисках улицы Весенней, удивляясь местным контрастам.
Новые кирпичные особняки, построенные с архитектурно-финансовым размахом, соседствовали здесь с убогими дощатыми сараюшками-развалюшками. Вычурные каменные ограды с фигурными башенками примыкали к заборчикам, составленным из старых кроватных сеток.
Сквозь груды мусора, скопившегося, видимо, за годы забвения апрельских ленинских субботников, девушка пробиралась по улочкам Заводской, 40-летия Октября, Крупской, Жданова… И вдруг ее взору предстало то, что наверняка шокировало бы вышеупомянутых пролетарских лидеров: новенькое добротное здание — «Дом Молитвы».
