Организацией, начавшей после революции заниматься в Москве вопросами белорусоведения, стало Белорусское научно-культурное общество. Его членамй-ўчредйтелямй были В. И. Пичета, Н. А. Янчук, Д. Г. Коновалов, В. И. Качалов и др., почетными членами — Е. Ф. Карский, М. К. Любавский, П. Н. Жукович, М. В. Довнар-Запольский и А. П. Сапунов [30]. Судя по тому, что среди членов-учреди- телей на первом месте назван В. И. Пичета, можно думать, что он был одним из инициаторов создания и руководителем общества. Едва ли не единственным памятником деятельности этой организации является брошюра, содержащая доклад М. К. Любавского «Основные моменты истории Белоруссии», прочитанный им на первом публичном заседании общества 14 июля 1918 г.
Будучи специалистом по истории Великого княжества Литовского до 1569 г., М. К. Любавский и в докладе больше всего внимания уделил раннему периоду истории Белоруссии. Все, что дано им сверх этого, имеет до чрезвычайности отрывочный характер (вся брошюра содержит 23 страницы небольшого формата). Основная идея доклада заключается в том, что Белоруссия на протяжении всей своей истории отдавала свои интеллектуальные (и все другие) силы в пользу соседних народов — литовцев, украинцев, русских (о поляках не упоминается). В особенности много белорусы дали для Литвы. «В русской общественности,— пишет Любавский,— литовские князья (имеется в виду начальный период образования Литовского государства.— Н. У.), по всем признакам, могли почерпать более сил и средств для утверждения государственности, чем в общественности литовской. Русь давала,— пишет он далее,— в их (литовских князей.— Н. У.) распоряжение военный люд, по военной выправке а храбрости не уступавший западному рыцарству» [31].
При более высоком по сравнению с Литвой общественно-экономическом развитии Белоруссии «литовские князья для утверждения государственности старались почерпать политические силы и средства именно в присоединенной к Литве Руси, откуда брали воинов и должностных лиц, переносили на Литву тамошние порядки и установления, русский официальный язык» и т. д. Вместе с тем «племя, населявшее древнюю Полоцкую землю, потеряло много жизненных сил, которые ушли в Великое княжество Литовское на строительство чужого государства и общественности, на созидание иной, не чисто русской культуры» [32].
Как и другие исследователи того же периода, Любавский сильно преувеличивает полонизацию Белоруссии. Он считал, что после 1569 г. ополячилась не только шляхта, но «отчасти и состоятельное мещанство» таких наиболее крупных городов Белоруссии, как Полоцк, Витебск. Любавский утверждает: «Все, что было сознательного, развитого и культурного в Белоруссии, стало или становилось польским. Край в значительной степени утратил свой русский характер и приобрел характер польский» [33]. Мы знаем, что если магнаты, шляхта и отчасти мещанство восприняли польскую одежду, а письменным языком стал польский, то белорусский язык удержался как живой, разговорный у основной массы населения.
