Увидев его, она вся просияла, и Римо небрежно махнул ей рукой, делая вид, будто вовсе не ждет ее, а очутился тут по чистой случайности.
Она улыбнулась и спросила:
– Давно ждешь?
– Только подошел, – ответил он.
Она смотрела на него не отрываясь, и улыбка продолжала играть в уголках ее рта.
– Двадцать минут, – признался он.
– Ну вот, – сказала она. – Это уже вызывает у меня чувство уверенности. Ты не забыл, что обещал дать мне кое-какие советы насчет упражнения на бревне?
– Можешь не сомневаться. Победа тебе гарантирована, – ответил он. – На экскурсию едешь?
– Похоже, эти чиновники не оставили нам выбора, – сказала она и прибавила, копируя русский акцент: – В два часа собраться для поездки на экскурсию по красавице Москве. Не фотографировать. Не взрывать мосты.
Римо рассмеялся:
– Тогда поехали. Не будем огорчать наших русских хозяев.
Они сели на заднее сиденье, безуспешно пытаясь не слышать русского экскурсовода, превозносившего прелести жизни в коммунистическом государстве, пользуясь мегафоном, мощности которого позавидовал бы владелец любого нью-йоркского дискоклуба.
– Я не против комиков Карла Маркса, – сказал Римо Джози, – но такая громкость – это уже слишком.
– Он потому так орет, чтобы ты не заметил очередей у магазинов и как плохо одеты люди.
Римо посмотрел в окно и понял, что Джози права. Городской пейзаж напоминал старую кинохронику времен Великой депрессии в Америке. Одежда на людях была мешковатая и уродливая.
– Как в черно-белых фильмах, – сказал Римо. – Ужас.
– В Америке тоже хватает ужасов, – заметила Джози. – Мой народ выглядит точно так же. Может быть, люди, которых все время подавляют, которым говорят, чтобы они знали, так сказать, свое место, во всем мире выглядят одинаково.
– Давай не будем, – ответил Римо. – Хотя бы потому, что я в это не верю. Но если бы даже так и было, я в этом не виноват. Я не участвовал в событиях возле какой-нибудь там Раненой Лодыжки, или как оно там у вас называется, по поводу чего твои соплеменники так любят жаловаться.
Джози хотела было возразить, но тут экскурсовод своим громким баритоном с прекрасным произношением объявил, что они прибыли в Третьяковскую галерею, один из величайших музеев мира, и что все должны выйти из автобуса и в течение двадцати минут совершить осмотр галереи.
Когда они поднялись, чтобы выйти из автобуса, Римо сказал:
– А теперь мы смоемся.
– У нас будут неприятности, – предостерегла Джози.
– Не-а, – сказал Римо. – Мы вернемся в деревню раньше них. А если кто-нибудь спросит, просто скажем, что потерялись.
