– Да брось, Чиун. Я пошутил.
Чиун вернулся в позу «лотос» и сложил руки на коленях поверх своего пурпурного кимоно. Казалось, что он молится в память о Римо.
– Чиун, перестань. Я вовсе не сумасшедший. Просто я пошутил.
– Пошутил? – переспросил Чиун, поднимая глаза.
– Да. Пошутил.
Чиун снова покачал головой.
– Еще хуже, чем я опасался. Теперь он шутит над тем, чему его учит Мастер Синанджу.
– Ладно, Чиун, кончай дурачиться.
– Ты разбил мне сердце.
– Чиун...
– Ты поверг меня в уныние.
– Чиун, ну что ты...
– Ты нарушил мое пищеварение.
И тут в голове у Римо словно молния сверкнула.
– О черт, я совсем забыл про твои каштаны!
– Только не извиняйся, пожалуйста, – сказал Чиун. – Это сущий пустяк. Я и не ожидал, что ты вспомнишь о просьбе больного старика, когда тебе представляется возможность развлечься с этими зайчиками.
– Какими еще зайчиками?
– А в том рассаднике порока.
Римо даже сморщился, пытаясь сообразить, о чем говорит Чиун.
– А! Ты перепутал. Пьяниц называют кроликами красноглазыми, а не зайцами.
– Я буду молиться о твоем спасении.
– Чиун, клянусь тебе, я даже близко не подходил к клубу «Плейбой».
Чиун фыркнул.
– Это клятва белого человека, который недавно клялся принести мне каштаны.
– Это клятва ученика Мастера Синанджу, самого великого из всех мастеров Синанджу, – сказал Римо.
– Я поверю тебе во имя нашей дружбы, – сказал Чиун.
Римо встал и поклонился в пояс.
– Благодарю тебя, папочка.
Чиун величественно повел рукой.
– Ты прощен. А теперь ступай купи мне каштанов.
Когда письмо с угрозой в адрес олимпийской команды Соединенных Штатов пришло в Олимпийский комитет, его немедленно доставили председателю комитета Р. Уотсону Дотти.
Однако он в этот момент был занят другим делом. Прослышав о том, что некий пловец из Сьерра-Леоне бесплатно получил плавки от какого-то производителя купальных костюмов, Дотти пытался найти подтверждение этим слухам, чтобы отстранить этого спортсмена от участия в московских играх. У Дотти было такое ощущение, будто никто на свете, кроме него, не понимает разницы между любителем и профессионалом, и он был всецело поглощен тем, чтобы эту разницу сохранить. Поэтому он отодвинул в сторону листок, который положил на стол его помощник.
– Лучше бы вы это прочли, командор, – посоветовал помощник.
Дотти поднял глаза, раздраженный назидательным тоном помощника, но бумажку взял. На ней был напечатанный на машинке текст следующего содержания:
«В знак протеста против повсеместных нападок на спортсменов из ЮАР и Родезии олимпийская команда Соединенных Штатов будет уничтожена. Не считайте это пустой угрозой».
