Пока он рассказывал, я перебирал найденное братом сокровище и вспоминал, было это в той реальности или нет. Во всяком случае, мне об этом ничего не известно. Может это уже изменения в этой реальности, я уже успел здесь что-то сделать и как-то повлиять на ход действительности. Нет, вряд ли, я же еще ни каким образом не изменял ничего, только разговоры и небольшие подвижки, ну может и не большие действия. А может просто мое внедрение уже элемент изменений и альтернатива той действительности?
– Ты что молчишь? – Брат толкнул меня рукой, выводя из ступора. – Так что нам делать со всем этим? Я что-то ничего пока придумать не мог, и посоветоваться не с кем, Может пойти к Венику, ну к барыге, который скупает краденое. Я с ним давно знаком, мы ему всегда скидывали хабар. Да нет, ты не думай, что мы действительно кого-то грабили, ну иногда, правда, воровали на барохолке с прилавков.
Я задумался. Действительно, куда с этим идти? Сдавать государству? Уже поздно, никто нам не поверит и еще за сокрытие могут Генку привлечь к ответственности, продать этому барыге, вряд ли он купит такое количество, нет у него таких денег, а глаза наверняка завидущие, можем ни за что пропасть. Не сталкивался я с такой задачкой ни разу, но что-то надо делать с этим. А может пока спрятать и ждать когда в стране пойдут изменения, там с этим золотом будет намного проще. Это же, сколько нам будет лет? Сейчас – 1959 год, изменения начнутся в 1990 году. Да… вопрос серьезный!
– Ген, что делать, так вот сразу не решишь, Надо этот вопрос изучить. Самое главное, чтобы все это не было ворованным и не числилось в розыске.
– Калям я точно говорю. Нашел все это, ни у кого я не воровал, да ты посмотри сам, тут все старинное, такого в магазинах нет.
Я понимал, что это не новодел, так как мне приходилось сталкиваться с золотом раньше, и, видя то, что было в этой коробке, я мог с уверенностью отнести это к старинным вещам, тут даже несведущий в этих делах человек, увидит.
– Интересно? А кто этот хозяин, ну тот, который сгорел, ты не в курсе?
– Да старик какой-то, жил один, так и сгорел почти весь. Да я и не интересовался особо, хотя разговоры конечно были.
– Что за разговоры?
– Ну, якобы работал раньше, толи в милиции, толи в органах. Во всяком случае, хоронили его люди с милиции. У него родных никого не было, кстати, мы и могилу ему копали, заставили нашу управу на себя это взять, а мусора отвозили на кладбище. И все, больше об этом я ни чего не знаю. Да может, старик о кладе и не знал ни чего, кто-то раньше заныкал, еще после революции, вещи-то старинные, ты сам посмотри. Хотя откуда тебе все это знать, ты и золота настоящего ни разу не видел.
