Кроваво-красное солнце освещало иссохшее утро, и прямо из этого солнца раздалось посвистывание.
– Доброе утро, – произнес человек, появившийся прямо из-за линии горизонта.
Это был человек, но его лицо было лицом видения прошедшей ночи. Он улыбался, и хотя на нем была лишь майка с короткими рукавами и легкие брюки, казалось, он не замечает холода.
Если бы хоть один из них бросился бежать, они бы все пустились наутек. Но они сидели у костра, как пригвожденные к месту.
– Вы, милашки, будете сопровождать меня до Тегерана, а там вы вручите мне один из ваших идиотских пластиковых цветочков, скажете мне, что я отправляюсь в рай, а потом впихнете меня в самолет компании Пэн-Эм и отправите меня отсюда к черту.
Это было лучшее из всего того, что они услышали за это утро. Римо тоже подумал, что у него получилось неплохо. Особенно про «отсюда к черту».
К восходу следующего дня он уже был в Атланте, в пентхаусе отеля «Пичтри Плаза», и все пытался вспомнить мелодию, которую насвистывал накануне в иранской пустыне.
Он решил, что неплохо справился с заданием. Ему понравилась та его часть, в которой он прибег к мистике. У него всегда бывали проблемы с мистикой, но на этот раз, кажется, сработало.
– Ну? – донесся скрипучий голос из самой большой комнаты просторного гостиничного номера.
– Прошло чудесно, – откликнулся Римо. – Как по волшебству. Все как ты говорил.
Он услышал легкий свист выдыхаемого воздуха, а потом:
– Конечно, все прошло хорошо.
Римо вошел в комнату. Тщедушный хилый человечек сидел посреди комнаты в мерцающем и переливающемся желтом утреннем кимоно. Жидкие пряди белых волос, как нимб, обрамляли желтое азиатское лицо, обтянутое кожей, напоминающей пергамент. Косматая борода колыхалась в такт движению губ.
– Я сказал тебе, что надо делать, – произнес старик. – Я выразился ясно. Разве что-то было неясно?
– Ага, точно, – подтвердил Римо. – Ты выразился ясно. Но, понимаешь, ты все время называл Иран Персией и говорил о шахах древности и о том, как чтили они Дом Синанджу, ну и, сам знаешь.
– Может быть, я и не знаю, но я выясню, – сказал Чиун, правящий Мастер Синанджу, наставник Римо, в очередной раз уловивший первый дымок огня неблагодарности.
– Ты был прав, – сказал Римо. – Легенды там все еще живы – о Синанджу и о шахах древности. Все еще живы.
– А почему бы им не быть там до сих пор живыми? – спросил Чиун.
Голос его был ровным и холодным, кик первый лед, сковавший пруд.
– Правильно, – попытался успокоить его Римо. – Ты был прав.
