Покружив, цапля плавно опускалась на свой островок и снова грелась на солнце, стоя на одной ноге, и думала свои думы. Теперь она думала о том, что скоро прилетит цапля-отец и они вместе будут ладить остывшее гнездо. А впереди целое лето забот: ведь нужно выкормить и поднять на крыло всех детей!
Рядом с островком в болотной жиже жила жирная лягушка. Она тоже любила понежиться на солнце. Лягушка выползала на кочку, подставляла под теплые лучи свой холодный бок и лениво лопотала языком.
Говорила она обо всем, что видела или слышала. А когда не знала, что говорить, лягушка не находила себе места и прыгала по всему болоту, поднимая шум. И тогда из прибрежной травы высовывались другие жители болота: жуки, черви, мухи. И лягушка останавливала каждого, кого встречала, и заговаривала с ним.
Но жизнь болота тихая, в ней происходит мало событий. И лягушке стало невмоготу от скуки. Известно — у нее нет особых забот. Лягушке не надо вить гнездо, не надо вскармливать детей — выбросит икру в болотную воду и тут же забудет о ней. А когда нет забот, время тянется томительно.
Много раз видела лягушка, как цапля легко взмывает в небо. И лягушке захотелось туда же. Как-то вскарабкалась на кочку, собралась всеми силами и оттолкнулась. Взлетела лягушка над кочкой, раскинула лапки и уже думала, что парит, и от радости хотела крикнуть победное «Ква!», как почувствовала резкий удар в брюхо и всю глотку забило илом — лягушка шмякнулась в грязь.
Лягушка обалдела от боли. Потом, когда в глазах прошло помутнение, заметила в небе цаплю. И оттого что ей больно, и оттого что она не взлетела в небо, и оттого что в это время под облаками парила цапля, лягушку обуяла неукротимая злость и сердце защемила зависть.
Долго думала лягушка, как бы досадить цапле. Как только прошла боль в брюхе, нырнула в воду, всплыла у островка, спряталась в траве. И стала следить за цаплей. Цапля была не одна — к гнезду прилетела цапля-отец. Цапли занимались своими обычными делами: выправляли помятые перья, чистили их и грелись, медленно поворачивались грудью вслед за солнцем. До самого вечера прождала лягушка, но так и не нашла, к чему бы прицепиться. В ту ночь лягушка совсем не спала. Все от злости.
На другой день чуть свет лягушка вновь оказалась у островка. Было холодное туманное утро, и цапля-отец и цапля-мать спали в своем гнезде, уютно спрятав головы в перья на плече.
Лягушка осторожно без плеска нырнула в воду, поплыла в высокую траву и стала шептать на ухо жуку, червяку, мухе, своим сородичам — лягушкам, что вот, мол, цапли спят в одном гнезде. И хотя все болотные твари видели такое и раньше и не обращали на это никакого внимания, но в сей миг, когда услышали слова лягушки, удивленно переглянулись между собой, каждая из них приняла позу и с гневным возмущением высказалась в адрес цапель. Потом лягушка, дав тварям повозмущаться, многозначительно сказала:
