Фли успела побывать дома. Побегала и приняла душ, перекусила, послушала радио и даже попробовала почитать. Но успокоиться не получалось. Ее продолжал мучить вопрос о некой загадке в расследовании, которую она тщетно пыталась поймать за хвост. Если бы отец был жив, он бы ей сказал: У тебя в голове сидит заноза, девочка моя. Лучше ее вытащить, пока не загноилось.
Она приблизилась к краю леса, дальше начинались поля. Именно здесь утром стоял Веллард. Вот граница чистой земли, где работали поисковики, а вот граница всякого мусора и хлама, выброшенного приливом. Она направила луч фонарика на эту последнюю границу и постаралась воскресить свои утренние впечатления.
Заноза засела в мозгу после обследования резервуара. Она стояла перед ним, обсуждая с сержантом из другого подразделения, когда заканчивается их смена и в каком наличном составе им, возможно, придется работать сверхурочно. Поисковые команды продолжали заниматься своим делом. Веллард стоял поодаль, на опушке, за которой начинались поля. Она, помнится, рассеянно поглядывала в его сторону. Он что-то нашел в траве и говорил об этом с офицером из РМП (расследование на месте преступления). Хотя в тот момент Фли была больше сосредоточена на разговоре с сержантом, чем на той парочке, она вдруг ясно увидела картинку. Веллард показывал офицеру обрывок веревки. Синяя нейлоновая веревка, около фута длиной. Дело было не в самой этой веревке — позже она увидела ее на столе с вещдоками и лишний раз убедилась в том, что та ничего особенного сама по себе не представляет, — а в цепочке ассоциаций, с нею связанных и, судя по всему, важных.
Она подошла к старому резервуару, где стояла утром, и выключила фонарик. Она тихо ждала в окружении уродливых голых деревьев, за которыми простирались вспаханные поля — унылые, неохватные, мертвые. Издалека донесся гудок поезда, мчащегося сквозь тьму по железнодорожной ветке «Грейт вестерн юнион». Дома у Фли был ноутбук, который сводил ее с ума тем, что за секунду до того, как зазвонит сотовый, он издавал слабое потрескивание. Она понимала, в чем тут дело — электромагнитный сигнал принимает провода динамиков за радиоантенну, — но ей представлялось, что эта штуковина обладает даром предвидения, что она улавливает будущее. Веллард посмеялся бы над ней в ответ на признание, что, кажется, она тоже обладает похожей электромагнитной системой оповещения, этаким биологическим реле, заставляющим подниматься волоски на руках за секунды до того, как в голове сформулируется какая-то мысль или идея. И вот сейчас, на замерзшем поле, это произошло снова. По коже пробежал ток. А через секунду пришло четкое понимание.
