— Ну? С чем приехали, сержант Марли?
Она перевела дыхание. Из-за его скучающей физиономии ей расхотелось ему говорить. Все мыслимые разочарования как будто разом легли на ее плечи. Она выдохнула.
— О’кей. Я слышала новости про угон.
— И?
— Я подумала, что ты должен знать. Он такое уже проделывал.
— Что проделывал?
— Этот тип, смывшийся на «ярисе». Он такое уже проделывал. И он не просто угонщик.
— О чем ты?
— Этот тип. В маске Санта Клауса. Угнавший машину с ребенком. Это уже третий случай.
— Стоп, стоп, стоп. Не так быстро.
— Послушай, я тебе ничего не говорила. Я уже один раз с этим вляпалась. Сунула свой нос куда не надо и получила щелчок от моего инспектора. Не лезь не в свое дело, сказал он мне, и держись подальше от нашего участка в Брайдуэлле. Никто тогда не погиб, так что, в сущности, я понапрасну теряла время. Короче, я тебе ничего не говорила, о’кей?
— Я тебя услышал.
— Пару лет назад, до того как тебя перевели сюда из Лондона, был случай с семьей в районе доков. Какой-то тип украл у них ключи и увел машину. Вторая история была этой весной. Помнишь, я обнаружила в карьере, в Гроте эльфов, мертвую собаку этой женщины? Убитую собаку.
— Да, помню.
— А знаешь, почему наши подводники погружались в затопленный карьер?
— Нет. Кажется, я тогда не… — Он оборвал себя на полуслове. — Теперь вспомнил. Это был угон. Ты тогда решила, что этот тип утопил машину в карьере, да?
— Нам позвонили из придорожного телефона-автомата. Свидетель сообщил, что видел, как проехала машина. «Лексус», угнанный из Брутона, откуда-то оттуда. Потом выяснилось, что звонил не свидетель, а сам угонщик. В карьере никакого «лексуса» мы не нашли.
Кэффри молчал, глядя в никуда, точно переваривал информацию.
— И ты полагаешь, что это тот же самый тип, потому что…
— Потому что там тоже был ребенок на заднем сиденье.
— Ребенок?
— Да. Оба раза этот человек угонял машину вместе с ребенком. И оба раза, смалодушничав, ребенка бросал. Я поняла, что это тот же парень, потому что дети примерно одного возраста. Обе девочки. Не достигшие десятилетнего возраста.
— Марте одиннадцать, — отрешенно поправил он ее.
Фли вдруг ощутила тяжесть — тяжесть и озноб. Меньше всего ей хотелось посвящать Кэффри в такие подробности. Она знала, для него это как пощечина. У него к педофилам особое отношение. Почти тридцать лет назад педофил умыкнул его родного брата, тело которого так и не нашли.
— Словом, тут одно к одному. — Она постаралась придать мягкости своему голосу. — Он охотится не за машинами, а за девочками. Маленькими девочками.
