Помню, как после обеда я возвращался из школы; мне было лет двенадцать, и вдруг я понял, что жизнь так невообразимо печальна, словно какой-то причудливый сон.
Я попробовал думать о том, что мне интересно: о моих моделях кораблей, космических скафандрах, которые я рисовал и разукрашивал, об английском языке, коллекции марок. Но совершенно неожиданно мир открылся мне в новом своем измерении; казалось, все в нем сделано из какой-то «резины», которую вовсе не обязательно называть «домом», «деревом» или «асфальтом», а можно просто сказать «вот это», а остальное будет уже очевидно.
А я сам, кто же тогда я? Неужели и я сделан из этой «резины», и почему мое «я», мои помыслы и мечты оказались замкнутыми в этот искусственный материал?
Меня пронзило такое леденящее душу чувство, что я опрометью кинулся домой — словно мог убежать от него! — но пока бежал, я почувствовал, или даже подумал, что мои бегущие ноги тоже сделаны из резины.
Мне не хотелось думать об этом, но я не мог удержаться.
Я проигрывал в голове самые ужасные мысли, вроде такой: «Возможно, моя жизнь — всего лишь сон, который кому-то снится», и таким образом мне удавалось вогнать себя в удручающее состояние непрерывного страха.
Помню, как-то раз, глядя на собственные руки, я почувствовал, что они стали совершенно чужими, я видел перед собой какие-то резиновые предметы под названием «руки», имеющие по непонятной причине по пять ответвлений, которые назывались «пальцами».
Как уже было сказано, меня всегда интересовало, типичны ли такие мысли для всех подростков, или я просто страдал небольшими отклонениями — мозговой или нервной деятельности, — вызывавшими такой эффект, который потом исчез.
Если я долго пытался на чем-то сосредоточиться, неприятные ощущения исчезали, поэтому я старался все время чем-нибудь заниматься.
Тенденция к «изменениям мировосприятия» постепенно прошла, окончательно она исчезла после того, как я всерьез посвятил себя спортивным тренировкам — начал отжиматься, плавать и качать пресс. Поэтому мне кажется, что люди, которые вечно плохо себя чувствуют, обычно выздоравливают, если начинают заниматься спортом — желательно как можно чаще и интенсивнее, заодно они становятся привлекательнее и чисто внешне.
Оттого что я постоянно пишу, у меня даже рука заболела. Надо забинтовать ее. Я обмотал ручку салфетками и надел сверху резинку, чтобы лучше держалось. Надо дать руке отдохнуть.
Хлеб кончился. На настоящий момент у меня остались два яйца, старая упаковка овсянки, полпакета спагетти. И еще немного кофе.
