Более сложно борьба бунтарского начала и начала подчинения обнаруживается в двух женских характерах романа, которые сопутствуют двум его основным героям, братьям Тибо. Судьба Женни, юной подруги Жака, как бы дополняет его мучительную, но целеустремленную жизнь. Образ красивой Рашели несет в себе ту же глубокую двойственность, что и сложный характер Антуана.
Рашель по-своему — бунтарь. Если у Жиз в крови порабощение, то в крови Рашели — неукротимый дух независимости. Недаром ее дерзкое лицо в шлеме рыжих волос напоминает пламенную «Марсельезу на баррикадах». Антуана-творца она покоряет смелостью, вольностью. Больше всего на свете она ценит независимость. Она думает, что «выломалась» из прочной системы буржуазных оков, ей все нипочем. Страсть, связывающая ее и Антуана, может показаться аморальной. Но для Мартен дю Гара это не так. Их любовь возникает в момент высшего творческого подъема для Антуана, и именно внутренняя сила его покоряет Рашель. Это страсть двух одаренных и ярких людей, которых сближает присущая им обоим сила жизни, и тем самым их страсть оправданна для Мартен дю Гара. Но это лишь одна сторона сложно задуманного характера Рашели. Если для Антуана «независимость» его буржуазного успеха имеет оборотной стороной постепенный распад характера, то и «независимость» Рашели в конечном счете оказывается мнимой. Ведь она сводится к удовлетворению любых ее желаний. И это приводит Рашель к дешевому авантюризму, к той пошлой стороне ее жизни, которая губит любовь ее и Антуана и увлекает ее вниз, к бессмысленной гибели. Гордая Рашель в конечном счете тоже оказывается рабыней, рабыней того уклада жизни, от которого она не смогла оторваться.
А судьба Женни де Фонтанен как бы вторит Жаку. Подобно Жаку, Женни — существо с потребностью в большой жизни и страсти. Подобно Жаку, она не знает полумер, сделок с совестью, и Жак верно угадывает в этой суровой девочке родственную себе натуру. Но пуританское воспитание наложило на нее неизгладимую печать. Все бунтарское изуродовано в ней, загнано внутрь. Все в ней сковано и угловато. Дикая застенчивость, словно корка льда, отделяет ее поступки от ее подлинных чувств. В Женни — предельная дисгармония характера, который не может проявиться во всей свободе и полноте, пока любовь к Жаку, сливающая Женни с его открытым и сильным бунтарством, не освобождает ее от этой ледяной оболочки. Только тогда она превращается в ту спокойную женщину, в тот цельный характер, который с изумлением и симпатией наблюдает Антуан в «Эпилоге».
