— Спасибо, — сказала она, протягивая обе руки. Движение было таким непосредственным, таким мужским, что Антуан взял ее руки и сжал их, не решаясь поднести к губам.
— Малышка очень нервная, — объяснила она. — Услыхала, наверное, лай Блохи, решила, что возвращается брат, и прибежала. Она нездорова со вчерашнего утра, всю ночь ее лихорадило.
Они сели. Г-жа де Фонтанен вынула из-за корсажа записку, оставленную накануне сыном, и подала Антуану. Она смотрела, как он читает. В своих отношениях с людьми она всегда руководствовалась чутьем и с первых минут ощутила доверие к Антуану. «Человек с таким лбом, — думала она, — не способен на подлость». У него были зачесанные назад волосы и довольно густая борода на щеках, и среди этих двух массивов темно-рыжих, почти черных волос на виду оставались только глубоко посаженные глаза да белый прямоугольный лоб. Он сложил письмо и вернул ей. Казалось, он размышляет над прочитанным, а на самом деле подыскивал слова, не зная, как приступить к делу.
— Мне думается, — осторожно начал он, — что есть определенная связь между их бегством и следующим фактом: как раз в эти дни их дружба… их связь… была обнаружена учителями.
— Обнаружена?
— Ну да. Нашли переписку, которую они вели между собой в специальной тетради.
— Переписку?
— Они переписывались на уроках. И письма были, по-видимому, довольно странного свойства. — Он отвел от нее взгляд. — Настолько странного, что обоим виновным грозило исключение.
— Виновным? Признаться, я что-то в толк не возьму… Виновным в чем? В переписке?
— По всей видимости, тон этих писем был весьма…
— Тон писем?
Она ничего не понимала. Но она была слишком чутка, чтобы не заметить все возраставшего смущения Антуана. Она покачала головой.
— Это совершенно исключено, сударь, — заявила она напряженным, чуть дрожащим голосом. Казалось, между ними внезапно возникла стена. Она встала. — Что ваш брат и мой сын вдвоем учинили какую-то совместную шалость, — это вполне возможно; хотя Даниэль ни разу не произносил при мне фамилию…
— Тибо.
— Тибо? — повторила она с удивлением, не закончив фразы. — Постойте, это очень странно: моя дочь минувшей ночью, в бреду, отчетливо произнесла вашу фамилию.
— Она могла слышать, как брат рассказывает про своего Друга.
— Да нет же, поверьте, Даниэль никогда…
— Откуда же она могла узнать?
— О, — сказала она, — эти таинственные явления происходят так часто!
— Какие явления?
Она стояла с серьезным и немного отрешенным видом.
