– В вашем ЦРУ вас учили дисциплине?
– Да, учили.
– Тогда ты должен знать, что когда полковник не согласен с генералом, то прав генерал.
Большой Папочка удовлетворенно улыбнулся и хлопнул в ладоши.
– Нет, господин президент. Меня учили тому, что, конечно, генерал поступит по-своему. Однако прав может оказаться любой из них.
Ободе нахмурился, на щеках выступили желваки. Поманив Батлера пальцем, он показал, что хочет ему что-то сказать по секрету. Батлер подставил ухо.
– Когда мне будет нужна логика, Батлер, – сказал генерал, – я дам тебе знать.
– И все же лейтенант невиновен, – прошептал Батлер, заслышав шаги возвращающегося капитана.
– Может – да, а может – и нет. Но все же он мог быть шакалом.
– Нет, – сказал Батлер, – это я – шакал.
Ободе отпрянул и уставился на Батлера.
– Ты хочешь умереть, полковник?
– Нет, господин президент. Я хочу спасти вам жизнь. Это я вчера ночью привез шакала во дворец, чтобы выявить ваших врагов. Если во дворце действительно находится шакал, значит любой, кто скажет, что вместо шакала выл человек – лжец. Капитан вашей дворцовой охраны – лжец. Он знает, что вы хотите ввести лони в правительство и пытается сорвать ваши планы, обвинив лейтенанта лони в преступлении, которого тот не совершал. Теперь вы видите, кто ваш враг? Его не надо далеко искать. Это – капитан.
Ободе не смотрел на приближающегося капитана. «Да, тут что-то не так», – думал он.
Батлер взглянул на капитана, который ответил ему злобным взглядом. Батлер подмигнул ему. Капитан был одним из немногих близких к Ободе людей, которые не разделяли мнение Батлера, что Ободе – сумасшедший, и, если он и дальше будет править страной, то Бусати станет вскоре всемирным посмешищем. Поскольку капитан думал иначе, он был опасен для Батлера. Но сегодня Батлер его переиграл.
Капитан стоял перед Ободе, положив руку на плечо худощавого человека в изодранной в клочья лейтенантской форме. Руки и ноги его были закованы в тяжелые железные цепи. Рот – сплошное кровавое месиво. Из нижней губы торчал прорвавший ее зуб.
– Он признался, что он – шакал, генерал, – сказал капитан.
– Признание есть признание, – сказал Ободе, – это логично, в стиле расследования ЦРУ есть логика. Получается, что этот человек виновен. Но я расспрошу его сам.
Ободе посмотрел на лейтенанта, которого капитану приходилось все время поддерживать, чтобы он не упал.
– Ты – шакал?
Капли темно-красной крови падали на чистый мраморный пол у ног лейтенанта, образуя лужицу и разбрызгивая вокруг нее тонкие красные лучики. Человек с разбитым лицом, у которого глаза затекли так, что их почти не было видно, кивнул, и лужица сразу увеличилась в размерах.
