Помнит ли Россия свой холокост?
[8]
Еще одно историческое событие — 20 января 1942 года на конференции нацистских фюреров в берлинском пригороде на Ванзее было принято решение об «окончательном решении еврейского вопроса» (поголовном уничтожении евреев). Отталкиваясь от этого исторического события, хотелось бы обсудить темы, с ним связанные. Например, помнит ли Россия свой холокост? Помнит ли Россия о своем отечественном холокосте, то есть о ГУЛАГе, Большом терроре и их жертвах в первую очередь?
Но коль скоро мы отталкиваемся от немецкой истории, отметим, что после 1945 года немцы, в том числе с помощью союзников, а в значительной степени сами, проделали огромную работу, связанную с исторической памятью. Кроме всем известного Нюрнбергского процесса были ведь суды и процессы против нацистов в самой Германии, было возбуждено 70 000 уголовных дел и осуждено примерно 7000 бывших нацистов. Этот процесс назывался «денацификацией», и еще он включал в себя переписывание учебников, завоз американских, английских и французских учителей в школы, огромную программу по идеологической «перековке» немецкого общества. Была создана масштабная «инфраструктура памяти»: книги, кинофильмы, музеи. Бывшие лагеря смерти были превращены в мемориалы, куда в обязательном порядке стали возить немецких школьников. В каждом крупном и среднем городе есть музеи памяти и т. д. В Берлине, в центре города, есть памятник холокосту, и все это бесконечно вспоминается, обсуждается, и германский канцлер каждый год приезжает к берлинской синагоге, чтобы возложить цветы и принести извинения от имени всех немцев перед еврейским народом.
А вот как с этим всем обстоит дело в России? В каком состоянии находится сейчас наша историческая память о политическом терроре и что в этой области делается?
Мнение по этому вопросу Арсения Рогинского, главы правления московского «Мемориала»:
Я не могу согласиться с термином «российский холокост». Холокост и наш массовый террор — это разные явления, и не хотелось бы их сравнивать. Но несомненно, и то и другое — огромная социально-политическая катастрофа. Конечно, мы не проделали той работы, которая имела место в Германии. Там, кстати, был страшный конфликт между поколениями, когда дети в 60-е годы обвинили родителей в сотрудничестве и молчаливой поддержке нацизма. И это дошло до фантастических вещей — до выставки 90-х годов о преступлениях той структуры, которая Нюрнбергским судом не была объявлена преступной, — о преступлениях вермахта, то есть немецкой армии.
