– Если вы все так хотите, то я согласен.
– Тогда ты летишь с нами, – сказала Захария. Она метнула на Майру неистовый взгляд. – В качестве главы экспедиции, я на этом настаиваю.
Голографическая Майра улыбнулась хищной улыбкой.
– В конце концов, может, ты для этого подойдешь, – сказала она Захарии. – Первый экзамен на лидерство ты уже сдала – не согласилась со мной. – Она махнула рукой, мол, ладно, делайте что хотите. – Хотите – берите его. Мне все равно.
– Мы берем его, – твердо заявила Захария, и улыбка Майры стала еще шире.
Бэйли подумал о патафизической спирали и покосился на Гиро, который тоже улыбался. Действительно, каждый момент был поворотным моментом.
– Будьте осторожны в первой части путешествия, – наставляла Майра Захарию. – Корабль у вас великолепный, но трупокрады в последнее время совсем обнаглели.
Но Бэйли не слушал. У него возникло впечатление, как будто в его жизни возникла новая точка отсчета. Он решил не возвращаться домой, а там будь что будет.
Они провели на Станции Фарров еще один суточный цикл, затем попрощались с Гиро. Бэйли было жаль расставаться с ним. Хотя норбит и не совсем понимал его взгляды, ему импонировало невозмутимое спокойствие Гиро.
– Жаль, что вы не летите с нами? – сказал ему Бэйли.
– У меня свой путь, и я должен следовать км. – Патафизик собирался отправиться в исследовательское путешествие, куда его посылал Колледж Патафизики. – Но я уверен, что мы еще встретимся. Надо проявить терпение. И помните: «Fallens quia aeterna; aeterna quia pataphysica».
– Что это значит?
– Терпелив, потому что вечен, вечен, потому что патафизичен.
Бэйли округлил глаза:
– А это что значит?
– Ты можешь быть терпеливым, так как само время является иллюзией.
– Бэйли! – окликнули его. – Идем! Пора! Скоро взлетаем.
Гиро похлопал Бэйли по плечу.
– Не стоит беспокоиться, друг мой. Наши пути снова пересекутся. Можешь не сомневаться в этом.
Вскоре на борт звездолета поднялись все, кроме Гитаны: она должна была лететь за ними на своем корабле. После старта Бэйли какое-то время смотрел назад, на Станцию Фарров, которая становилась все меньше, пока не превратилось в крохотную звездочку, сияющую в мраке.
Он с гиенами шутки себе позволял,
Взглядом пробуя их укорить,
И однажды под лапу с медведем гулял,
Чтобы как-то его подбодрить.
Льюис Кэрролл, «Охота на Снарка»
Наша Галактика пронизана «червоточинами», лабиринтом секретных проходов, каждый из которых может мгновенно перенести вас на несколько световых лет (или на несколько тысяч) от точки старта. Первой «червоточиной», через которую лежал путь экспедиции, была «Бросок Камня», ближайшая к Станции Фарров. Она вращалась вокруг Красного Камня – красной звезды главной последовательности, образуя с ней двойную звездную систему. Это была одна из первых нанесенных на карту и ближайшая к Станции «червоточина», на что намекало ее название: так близко, что можно камнем добросить. Расстояние, на которое «забрасывала» вас эта «червоточина», было куда больше: около 140 световых лет, в рассеянное звездное скопление в созвездии Тельца.
