13 июля 1944 года.
СЕКРЕТНО И ЛИЧНО ОТ ПРЕМЬЕРА И. В. СТАЛИНА ПРЕМЬЕР-МИНИСТРУ г-ну У. ЧЕРЧИЛЛЮ <…>
3. Мы хотели бы выполнить Вашу просьбу, изложенную в послании от 13 июля, относительно экспериментальной станции в Дебице, если эта станция попадет в наши руки. Просьба уточнить, о каком именно Дебице идет речь, так как в Польше, говорят, есть несколько пунктов под этим названием.
<…>
15 июля 1944 года.
ЛИЧНОЕ И СТРОЮ СЕКРЕТНОЕ ПОСЛАНИЕ г-на ЧЕРЧИЛЛЯ МАРШАЛУ СТАЛИНУ
1. К Вашей телеграмме от 15 июля относительно экспериментальной станции в Дебице. Ниже приводятся официальные британские сведения о месторасположении указанной станции.
2. Район, который нас интересует и где производятся эксперименты с запуском больших ракет, находится северо-восточнее Дебице, или Дебица, которая расположена на железнодорожной магистрали между Краковом и Львовом, 50°05′ северной широты, 21°25′ восточной долготы. Площадь района испытаний равна приблизительно десяти милям на три с половиной мили…
<…>
19 июля 1944 года[20].
Командир разведроты старший лейтенант Полторанин неожиданно получил вызов в штаб армии, Вызов как вызов, — чего на фронте не бывает! — однако удивляла присказка: «Собирайся основательно, поедешь на новую должность». Начальник разведки полковник Беломесяц по телефону ничего больше объяснять не стал: явиться во столько-то ноль-ноль, и будь здоров — положил трубку.
Явился. Но тут в штабарме его еще больше запутали: оказывается, теперь с предписанием на руках предстояло ехать в самые верха, в разведуправление фронта, в какой-то «городок Н.», название которого даже не разрешалось произносить вслух (хотя оно напоминало Полторанину что-то давнее…).
Все бы ничего, однако полковник Беломесяц в личной беседе недвусмысленно намекнул, что вызов и командировка Полторанина связаны с его неудачным разведрейсом в тыл немцев — в августе прошлого года под Харьковом, когда он попал в лапы гестаповской фельдкомендатуры. Поэтому, сказал полковник, ему надо немножко заняться воспоминаниями, припомнить важные детали, людей, с которыми довелось встретиться у немцев, ну, и, разумеется, общие впечатления. Время у Полторанина в дороге будет, вот и пусть займется «воспоминаниями на досуге».
Кому это все понадобилось, зачем?
А может быть, под благовидным предлогом его вызывают в отдел «Смерш»[21] для перепроверки? Тогда дело предстоит не из приятных: у него ведь «свидетелями» были одни немцы-эсэсовцы, да и тех, как помнится, бог на тот свет прибрал. Правда, пожалуй, не всех… Не отсюда ли потянется ниточка? Впрочем, к чему раньше времени голову ломать? Поживем — увидим.
