* * *
- Мой корабль был сделан из хорошего дерева, - сказал Конан. - Обшивка пробита, киль треснул, весла переломаны, но осталось много крепких досок. Клянусь Кромом, был бы у меня топор...
Он замолчал, мрачно уставившись на клетку с крохотными птичками в многоцветном оперении, чьи мелодичные трели соперничали со звоном фонтанных струй. Фонтан бил вином; судя по запаху, это было аргосское.
- И что бы ты сделал, будь у тебя топор? - спросила Дайома. Владычица Острова Снов сидела в невысоком креслице из слоновой кости. Поза ее была небрежной и соблазнительно-ленивой, но прищуренные глаза с тревогой следили за киммерийцем. Он расположился в траве у ее ног, задумчиво уставившись в большую серебряную чашу.
- Я сделал бы плот, если б нашлись веревки, - сказал Конан. - Сделал бы плот и уплыл на восток или на запад... или на север, или на юг... к большой земле или в пасть Нергалу, все равно.
Прекрасные глаза Дайомы наполнились слезами.
- Тебе плохо со мной... - прошептала она. - Плохо, я знаю... Но почему? Разве ты не искал богатства и славы? И разве ты не обрел их? Тут, у меня?
- Богатство - пожалуй... Но слава, что приходит во сне, и кончается вместе с ним, мне не нужна. Утром я уже не помню, с кем сражался и кого покорил. Но Кром видит, не это самое главное...
- А что же?
- Что? - Конан медленно перевернул чашу, убедился, что она пуста, и вновь наполнил ее из фонтана. - Знаешь, я странствовал по свету и думал, что завоюю власть, славу и богатство и буду счастлив. Но здесь, у тебя, я понял, что все не так. Не так! Поиск сокровищ дороже самих сокровищ, битва за власть дороже самой власти, путь к славе дороже самой славы... Понимаешь?
Дайома понимала, но, как всякая женщина, спросила совсем о другом.
- А я? Разве я не дороже власти, славы и богатства? Конан отпил из чаши, потом небрежно погладил округлое колено своей возлюбленной.
- Ты очень красива, рыжая... Ты красива, и ты - великая чародейка, мастерица на всякие хитрые штуки... и цена твоя много выше славы, власти и богатства... Но путь к ним стоит еще дороже. Дороже всех женщин в мире! Клянусь бородой Крома, это так! - Он допил вино и добавил: - К тому же, я хочу отомстить.
- Кому? - Прикрыв лицо ладонями, Дайома попыталась незаметно стереть слезы.
- Тому, кто погубил мой корабль. Тому, кто отправил на дно моих парней! Все они были проклятыми головорезами, и жизни их, пожалуй, не стоят медной стигийской монеты... Но не для меня! Не для меня! - Он яростно стиснул кулак. - И я хочу отомстить!
