— Ты когда-нибудь замечал, — спросил Брайан, когда мы вошли в церковный дворик, — что деревенские церкви почти всегда словно утопают в земле? — Здание церкви действительно стояло в мелкой низине, точно груз на подушке; фундамент церкви был примерно на три фута ниже окружающего церковного кладбища. — Знаешь почему?
Я признался, как это часто бывало в обществе Брайана, что понятия не имею.
— Дело вовсе не в том, что церковь проседает, — улыбнувшись, объяснил Брайан. — Это поднимается церковное кладбище. Как ты думаешь, сколько здесь похоронено людей?
Я окинул оценивающим взглядом надгробия:
— Не знаю. Человек восемьдесят? Сто?
— По-моему, ты чуть-чуть преуменьшаешь, — отозвался Брайан с добродушной невозмутимостью. — Подумай сам. Такой сельский приход насчитывает в среднем 250 человек, значит, за столетие умирает около тысячи взрослых плюс несколько тысяч маленьких бедолаг, так и не успевших вырасти. Помножь это на количество веков, прошедших со дня постройки этой церкви, и ты увидишь, что здесь не восемьдесят и не сто покойников, а тысяч двадцать.
(Все это, как мы помним, происходит в шаге от моей входной двери.)
— Двадцать тысяч? — изумленно переспросил я.
Мой друг спокойно кивнул.
— Да, это очень много. Вот почему земля поднялась на три фута. — Он немного помолчал, давая мне время переварить информацию, потом продолжил: — В Норфолке тысяча церковных приходов. Умножь все эти столетия человеческой деятельности на тысячу, и получится, что перед нами — значительная часть материальной культуры. — Он обвел рукой высившиеся вдали колокольни: — Отсюда ты видишь десять-двенадцать других приходов, так что фактически ты смотришь сейчас на четверть миллиона захоронений — и это здесь, в сельской тиши, где никогда не было серьезных катаклизмов.
Из слов Брайана мне стало понятно, почему в пасторальном и редко заселенном Норфолке археологи находят по 27 000 старинных предметов в год — больше, чем в любом другом графстве Англии.
Люди теряли здесь вещи задолго до того, как Англия стала Англией. Брайан как-то показал мне карту археологических находок в нашем приходе. Почти на каждом поле что-нибудь да нашли — орудия эпохи неолита, римские монеты и гончарные изделия, саксонские броши, погребения бронзового века, усадьбы викингов. В 1985 году проходивший по полю фермер обнаружил возле самой границы наших владений редкую римскую фаллическую подвеску.
Я представляю себе мужчину в тоге, стоящего совсем рядом с моим участком; он растерянно охлопывает себя сверху донизу, обнаружив, что потерял ценное украшение; подумать только: его подвеска пролежала в земле семнадцать или восемнадцать веков, пережила бесконечные поколения людей, занимавшихся самой разной деятельностью, нашествия саксов, викингов и норманнов, зарождение английской нации, развитие монархии и все остальное, прежде чем его подобрал фермер конца XX века, наверняка весьма удивленный столь необычной находкой!
