- Давай сегодня ночью займемся очисткой города! - сказала Виктория, забыв, что мы находимся в уголовном розыске за самосуд.
- Ты права! Город сильно нуждается в тщательной уборке от преступности! – сказал я, поддерживая Викторию в ее безумной затее.
Я согласился только потому, что наш совместный безжалостный неуловимый тандем работает быстро и профессионально на каждом месте хладнокровных убийств уголовников, не оставляя после себя никаких улик. Казалось, что все сотрудники правоохранительных органов сосредоточились на наших поисках вместо поисков безумных маньяков. Полицейские и сотрудники прокуратуры активно разыскивают нас, а мы в свою главную очередь, разыскиваем тандем маньяков, одновременно проводя санитарную обработку целого города. Моя напарница начала собираться для ночного “веселья”. Я принял решение тоже последовать ее примеру, поскольку отбросы современного общества обязаны погибнуть насильственной смертью. Ведь все маньяки, грабители и убийцы убивают хладнокровно. Поэтому каждый из них должен погибнуть такой же страшной насильственной смертью. Ночная кровавая охота на оборотней в человеческой шкуре, жаждущих крови уже не за горами. Мы смогли поймать долгожданный момент, когда Андрей, Наталья и их маленькие беззащитные дети крепко заснут. Мы вместе дружно поднялись с дивана, оделись и начали укладывать сумку с холодным и огнестрельным оружием. Ножи и пистолеты нашли свое место в арсенале для предстоящих убийств. Мы не боялись мести правосудия, поскольку каждый из нас обладал своим собственным кодексом правосудия. Спустя двадцать минут мы покинули пределы частного сектора, с надеждой, что сегодня мы остановим и отправим в бессрочное путешествие несколько отбросов из криминального мира. Сев в мой автомобиль, Виктория уселась рядом со мной возле водительского сидения. Ее глаза испускали гнев и ярость. Я понимал душевное состояние Виктории, поскольку она являлась представителем закона. Как только я смог завести двигатель, мой автомобиль сразу тронулся после нажатия на газ. Включив фары для освещения уличных переулков, я внимательно наблюдал за каждым углом, который мог бы стать местом действия для беззакония. Виктория помогала в моем самосуде только потому, что госпожа-адвокат разделяла мою точку зрения на восстановление закона. Внезапно я заметил, что в затемненном переулке у стены кирпичного высотного дома какой-то садист пытает девушку, приставив пистолет к виску своей жертвы. Виктория попросила остановить автомобиль гораздо раньше, хотя я, в любом случае, сам запланировал сделать вынужденную остановку. Я затормозил и остановил свой личный автомобиль, свернув на пустующую обочину, которая оказалась во власти свободы в столь позднее время. Моя же напарница-адвокат Виктория сказала, что наступил подходящий момент для кровопролития. Я согласился с версией Виктории, а затем мы растворились в темноте. Синхронность наших действий приводила меня в восторг. Казалось, что мы оба являемся персонажами какого-нибудь динамичного боевика. Хотя все маньяки чаще всего встречаются в фильмах в жанре триллера. Виктория являлась обладательницей боевого пистолета системы Макарова. Мой разум рисовал картины предстоящего убийства. Я же, в главную очередь, оказался владельцем самодельного холодного ножа. В этом триллере, основанном на реальных событиях, мне отводилась роль городского охотника. Я бесшумно подкрался сзади преступника-садиста и перерезал ему горло, словно масло. У садиста началось обильное кровотечение, которое добавляло хорошие шансы пациенту превратиться в покойника за считанные минуты. Но внезапно этот садист задергался, словно у него началась предсмертная агония. Я понимал, что в данном представлении постаралась, частный адвокат Виктория, которая произвела два огнестрельных выстрела в садиста из пистолета. Два выстрела добили уголовника-садиста, который в тот же самый момент бессознательно начинал мгновенное путешествие в жаркий и страшный ад. Виктория уже не была поражена или как-то напугана видом человеческой крови той личности, которую очень затруднительно отнести к категории людей. Что же касается меня, мое сознание не поддавалось никаким сентиментальным эмоциям. Мой разум и рассудок упорно напоминали мне, что я лишил жизни всего-навсего насильника-садиста. В сложнейшей ситуации отсутствуют противозаконные действия, поэтому я следовал только своим профессиональным убеждениям и поступил правильно, поскольку я глубоко убежден в правильности своего выбора, который помог мне переступить рамки общепринятого закона, уже в который раз. Жертва несостоявшегося насилия, молодая девушка, пребывала в состоянии тяжелейшего психологического шока. Девушка не могла сказать ни единого слова. Когда мы уже приняли окончательное решение исчезнуть из командного поля видимости, молодая девушка очнулась, пришла в себя и убежала после такого кровавого кошмарного зрелища. Уже никто из нашего тандема не планировал останавливать ее. В любом случае, девушка не будет способна вспомнить подробности прошедшего ритуала. Я же был абсолютно уверен, что страх вычеркнул этот чудовищный эпизод из ее молодой памяти. Кроме того, я сильно надеялся, что я, Виктория, наши лица и внешность тоже исчезли из ее памяти. Мне бы очень не хотелось, чтобы в ближайшее время полиция развесила наши фотороботы по всему Белгороду.
