Нуар напал на паломника, как человек, вышедший из пустыни, припадает к бурдюку с водой. После того, как он выпил паломника досуха, к Нуару вернулись его чувства – по крайней мере, в достаточной степени, чтобы осознать, что он должен прикрыть свою наготу, если хочет продолжить путешествие незамеченным. Раздев свою жертву, Нуар снова отправился в путь – на этот раз, не бездумно кормиться, а отыскать свою мать, ибо подозревал, что какие бы изменения с ним ни произошли, должно быть, это результат её действий.
Выбравшись из могилы, Нуар обнаружил, что также лишился несовершенства человеческой плоти. Его глаза теперь видели ночью так же ясно, как и днём; он мог чувствовать запахи, которых не чувствовал раньше – таких, например, как страх; он мог слышать даже шорохи, издаваемые мышью в сухой траве вдоль дороги, или скольжение гадюки среди камней. Но самой резкой переменой из всех была нужда, непохожая ни на что ранее ему известное, пока он был смертным, которая располагалась в ямке ниже живота и выше поясницы и взывала о крови живых.
Когда Нуар приблизился к особняку матери, он заметил, что ни в одном окне нет ни огонька. Он нашёл это странным, поскольку знал, что Лиша часто засиживалась до поздней ночи, работая над различными зельями и заклинаниями. Когда Нуар подошёл к внешним стенам, он уловил привычный запах, исходящий от находившейся недалеко кучи навоза – вонь, которую он узнал очень хорошо на поле сражения: запах разлагающейся человеческой плоти.
Это напоминало пугало, брошенное поверх кучи небрежным крестьянином. При ближайшем рассмотрении он узнал в нём тело своей матери. Он смог идентифицировать её только по волосам и одежде после того, как на ней побывали собаки и грифы. Его грудь пронзила ярость столь великая, что проявилась лишь в спокойствии.
Нуар быстро пересёк внутренний двор, ударом ноги сбив висячий замок с двери мастерской матери. Появились разбуженные шумом слуги, неся в руках факелы, с мечами и дубинами наизготовку. Мажордом потребовал объяснить ему, кто он такой и что здесь делает в этот час. Когда Нуар повернулся к ним лицом, они шумно вздохнули, крестясь и взывая к Аллаху о защите.
Нуар же потребовал объяснить, кто убил его мать и бросил её тело снаружи с выпущенными потрохами. Сначала слуги были слишком напуганы, чтобы вымолвить хоть слово, но наконец, мажордом рассказал, что это сделал барон Кёр де Неж, который поверил, что леди Лиша отравила их сына, чтобы отомстить барону за брак с леди Матильдой.
