— Но, может быть, в будущем ты полюбишь меня! Когда привыкнешь!
— Будущее? — искренне удивилась несравненная Эвелина. — А что это такое? Разве может быть будущее у рабыни?..
Первый же день значительно отдалил их. Страсть и желание радости сошлись с равнодушием и холодностью. Самолюбивая красавица едва ли способна была вообще кого-то полюбить. Мысль сделаться царицей была для нее соблазнительна. Но примитивность ее натуры отбрасывала всякую возможность строить на этот счет хоть какие-то иллюзии. К тому же желание оставаться свободной уже прорывалось в бедняжке в другое, более манящее желание, о котором красавица пока боялась даже признаться себе...
В эту ночь они остались каждый в своем шатре. А когда утомленный вожделением и бессонницей Баты-хан послал за красавицей, слуга-китаец принес ему неожиданный ответ:
— Царица сказала, что оченно худо себя чувствует!
Глава 11. Тревога слепого
Никто не знал так хорошо светлейшего, как слепой. И Кара-Кариз был единственным, кто мог повлиять на Баты-хана.
Он первый почувствовал опасность, угрожавшую повелителю. Угадав, что хан очарован, советник тут же осознал, что болезнь нешуточная, едва ли поддающаяся лечению. А потому приуныл. Он был уверен, что лишь возобновление похода способно выбить из светлейшего подобную дурь и что сидеть и бездействовать в такой ситуации для всех смерти подобно.
Когда через три дня Кайдан доложил, что подкоп готов, а светлейший неожиданно отсрочил нападение на крепость, слепой тут же напомнил повелителю, что любая задержка губительна... В самом деле, воины отдохнули и уже начали использовать свою энергию не по назначению. Между ними все чаще случались свары. И уже имелись первые жертвы. Следовало в ближайшие же дни уйти из-под Новогородка... Слепой не просто предостерегал, он требовал. Но хан не отреагировал на это.
Так, в бездействии, прошло еще три дня...
Как-то утром Кара-Кариз решился войти в шатер повелителя без предупреждения. Прежде, еще неделю назад, подобное было для него в порядке вещей. Но с некоторых пор Баты-хан запретил входить к нему без разрешения... Плеск воды подсказал слепому, что пленница, по своему обыкновению, нежится в чане с водой... В это время светлейший возлежал на ложе. И если бы Кара-Кариз мог увидеть глаза хана, с вожделением устремленные на милое, румяное личико наложницы, то сейчас же и заколол бы красавицу. Толстые губы повелителя шевелились: казалось, вот-вот с уст его сорвется имя возлюбленной. Хан был далек от мыслей о войне и опасностях, которые подстерегали его войско.
