— Может, пришла пора прекратить прятать под блузку надувные шарики?
Теперь настал ее черед шлепнуть его:
— Возьми свои слова обратно!
— Вообще-то, — сказал Зеб, запихивая себе в рот еще рыбы и не переставая говорить, — Чарли рассказывал, что Амели Тайгор так и делала.
Глаза Новы округлились:
— Что, правда?
— Ну, наверное, это были не шарики… скорее всего, просто запрограммировала своего портного добавить в груди супер-большие вкладки, или что-то в этом роде.
Нова покачала головой:
— Ну, она всегда жаловалась, что мальчики ее не замечают. Наверное, ей надоело ждать.
Внезапно, как это уже было во время тоста, из динамиков прозвучал голос отца:
— Леди и джентльмены — десерт!
Затем три слуги вкатили огромный торт. Нова не могла сдержать восторга. Ей пришлось целый час убить в споре мамой и поваром, раз за разом повторяя, что она хочет видеть в торте: множество шоколада, фременику с Халкиона, мороженое и глазурь от Олафа, кондитера из делового района Тарсониса.
Взяв за основу четырехэтажное кондитерское изделие, вкатить которое оказалось под силу трем слугам, персонал кухни успешно сумел совместить все нужные ингредиенты. Предвкушение того, что все сделано именно так, как и хотела Нова, подтвердилось, когда подошла мама в сопровождении жига Эдварда.
— Все именно так, как ты и просила, драгоценная моя, — сказала мама.
— Даже фременика? — Нова вспомнила, как побелел мистер Сим, главный повар, когда она помянула фременику, сезон для которой должен был наступить лишь через девять месяцев.
Мамочка улыбнулась:
— Даже фременика.
Нова решила отодвинуть на задний план переживания по поводу случившегося с папой, отвращение к Моргану и смущение из-за подслушанных мыслей юноши. Девушка последовала за тележкой к десертному столу, где она удостоится чести отведать первый кусок праздничного торта, который придумала сама.
Белла Терра в бешенстве подскочила к спальне мужа. Уже давно ничто не вызывало в ней такой злости, а случившееся сегодня раздражало и того больше.
Быть замужем за этим властным ослом само по себе довольно мучительно, но обычно ему хотя бы хватало любезности соблюдать надлежащие обязательства. Однако это выходило за рамки всех приличий.
Система контроля доступа распознала Беллу, и дверь отъехала в сторону, позволяя женщине войти в комнату. Как хорошо, что Константино не установил на дверь личный замок, тот бы испортил Белле грандиозное появление… Впрочем, раз дверь открылась, значит Белла никоим образом не сумеет прервать нежное воркование Константино и Элефтерии. А ведь такие моменты дарили ей просто садистское наслаждение, по большей части из-за раздражения на лице мужа. (Казалось, Элефтерию подобные выходки ничуть не досаждали, но с ней, в общем-то, иметь дело было значительно проще, чем с большинством возлюбленных. По правде говоря, с ней Белла уживалась даже лучше, чем с собственным жигом, поскольку чаще всего Эдвард был холоден как рыба).
