Стоило мне проснуться, как я видела золотые полоски солнечных лучей на подушке, они пробивались сквозь вишневую листву или морозные узоры на окнах. По крашенным половицам осторожно ступала мягкими лапами кошка, бабушка готовила завтрак на веранде. Зимой в печке уже гудело пламя, а летом в доме пахло теплым деревом и ягодами.
На Новый год дед ставил елку под потолок, и она, распушив хвойные лапы, чуть ли не до конца января тихо осыпала иголки на пол. Я объедала с нее мандарины и конфеты, причем, оставляла на ветке обертку, чтоб казалось, что конфета еще здесь.
Моя страсть к шоколаду сохранилась до сих пор.
«Дай махаля» – требовала я у деда, показывая на шкаф. Я знала, там всегда лежала плитка, купленная специально для меня. На новый год мне доставалось несколько кульков с подарками. Такие бумажные пакеты, с мандаринами, шоколадом, вафлями. Подарки были «богатыми», потому то от профсоюза, а те, что продавались в магазине были «бедными», сплошная карамель.
Получив все подарки, я даже спала с ними. Однажды, кто-то из дядьев привез целый килограмм фундука в шоколаде. Я съела его за один вечер, никто не проконтролировал. С таким количеством сладкого мой организм не справился, ночью заболело ухо, поднялась температура, пришлось даже врача вызывать. Странно, но шоколад я не разлюбила.
Дед и бабушка иногда приводили меня к себе на работу. Там меня тоже баловали и тискали. И еще, я никогда не заставляла себя упрашивать, с удовольствием пела песни и читала стихи.
Неизменная табуретка, я в красивом платье, с ненавистным бантом, покачиваясь из стороны в сторону, пела «В лесу родилась ёлочка…». Взрослые умилялись.
Не жизнь, а сказка. Феерия люби. Маленькая принцесса в окружении взрослых, готовых ради нее на все.
Я-то думала, что так будет всегда. Ан, нет.
Родители закончили свои институты и вспомнили обо мне.
Лет в пять я впервые попала в детский сад. И что вы думаете? Там я стала одной из многих. Сразу. Без объяснения причин.
Утром, вместо самого сладкого сна и доброй няньки, меня поднимали с кровати, заставляли натягивать ненавистные колготки, такие синтетические, от них ужасно чесалась кожа на ногах, бр-р-р. Потом еще шерстяное платье, а сверху кофта и гамаши, сапожки или валенки, смотря по погоде, потом шубка, шапка, шарф и… Сонную, злую, в кусачем платье и не менее кусачих колготках, буквально пожирающих мое тело, меня силком, по морозу тащили в страшное место – детский сад!
Бедные родители, бедная я! Мы измучили друг друга. Каждый день я выражала протест как могла. Я ложилась на пол и била ногами, я орала, плакала, просила и, как последний аргумент – заболевала. Тяжело, с температурой, полубредом и прочими вытекающими отсюда последствиями.
